Босиком по стёклам. Часть 1

Туда я и направляюсь, стараясь договориться со своим сердцем, что вот-вот выскочит из груди. Все в этом пространстве напоминает мне о первой и последующих встречах с Коулманом.

Взгляд в сторону нашего лабиринта вонзает невидимый кинжал в сердце. Мердер с удовольствием и извращенной улыбочкой повернет рукоятку в моей груди несколько раз. И даже не вспотеет.

Кусты с магнолиями и японскими розами уже не кажутся мне цветущими и благоухающими, наоборот – я замечаю в листве все больше пожухших и увядших бутонов, что раньше было недопустимо для королевского сада. Быть может, я отравляю их одним своим отчаянным присутствием и подавленной энергетикой?

Мне бы хотелось повернуть время вспять и не стрельнуть у Коулмана злосчастную сигарету, что теперь встала закаменевшим пеплом поперек моего горла.

Не смотри на лабиринт, не смотри. Ни шагу не сделаешь ты к нему больше. Не запутаешься, не потеряешься в нем, не дашь себя в обиду…

Я застаю Алисию в дальнем углу территории дворца: здесь Амиран обустроил впечатляющую детскую площадку с качелями, горками и полосами препятствий для сына и дочери. Дьюк и Ариэль поочередно катаются с горки под руководством няни и мамы. Их звонкий смех эхом раздается в моей голове, пока кровоточит сердце.

Их улыбки выворачивают мое нутро наизнанку, потому что я вдруг ясно осознаю, что в моей жизни не суждено случиться подобной картине.

Наверное, это так красиво – стать мамой, увидеть своих детей, что будут продолжением истинной любви к одному единственному человеку.

С Коулманом мне это будущее не светит. Но и с Фейсалом я обречена, потому что не представляю, что однажды смогу полюбить его, захотеть его, отдаться ему душой, телом и разумом. Любая из двух дорог не приведет меня к женскому счастью.

Хочется плюнуть на все, сбежать из Анмара и путешествовать по всему миру с рюкзаком за плечами. Ночевать в треках, покупать еду в фермерских лавках, посещать уличные музыкальные фестивали. Зарабатывать программированием и спускать деньги в казино. Просто по приколу, для эмоций и памяти. Хочется безумств, самореализации, свободы… и просто длинной дороги, где каждый шаг ведет тебя к главному человеку в твоей жизни – к себе.

– Привет, дорогая, – Алисия бежит навстречу ко мне, заключает в объятия. Ее волосы развиваются на ветру, как и подол длинного платья с шлейфом. Неуверенно отвечаю ей, стараясь не разрыдаться прямо при няне и племянниках.

– Что-то случилось? – озадаченно шепчет сестра. Очевидно, все уже написано на моем лице, иначе она бы не разглядывала меня с таким подозрением и жалостью.

Нервно кусая губы, заламываю пальцы. Глубокий вдох не помогает.

– Слушай, Ли…, – мой взгляд мечется по саду, избегая зрительного контакта с сестрой.

– Не томи, – Алисия встряхивает мои плечи, позвякивая тяжелыми браслетами.

– Алисия, ты же не станешь убивать меня? – девушка берет меня под руку и уводит подальше от посторонних глаз и ушей.

– Ты можешь все рассказать мне, Энджи. Абсолютно все. Только не пугай и не тяни, а то на твоем лице такое написано, – мы обе присаживаемся на каменную лавку, расписанную арабской вязью.

– Поклянись, что будешь на моей стороне. Что бы не случилось, – умоляю сестру, порывисто обнимая снова.

Мне не к кому больше пойти.

Некому за меня заступиться.

– Так ты расскажешь мне в чем дело или нет? – все больше напрягаясь, восклицает Ли.

– Это…это, – мямлю я, не в силах собраться. – Это началось давно, – стоит подойти к главной теме издалека.

– Таааак, – выразительно тянет Алисия, мгновенно нахмурившись. В светлых глазах зарождается буря.

– Коулман…, – заикаюсь я, ощущая, как тяжело дается каждая буква его фамилии.

– Я так и знала, – восклицает сестра и тут же прикрывает ладонью губы. – Что он с тобой сделал?!? – в голосе сестры явно звучит осуждение, за что я цепляюсь, как за спасательный круг.

Мне стоит подключить все свои актерские данные и выставить его тем, кем он и является. Без прикрас и масок. И плевать, что с ним будет. Амиран не казнит лучшего друга, а любое другое наказание для Коула станет для меня большим удовольствием.

Кажется, Алисия заочно настроена против этого кадра. Это мне только на руку. Есть еще шанс выйти сухой из воды, а ублюдку отомстить по полной и оставить его там, где ему место – внутри его грязных шлюх.

Сердце сжимается от всех этих мыслей. Как я могу желать ему самого дурного и плохого? Часть меня противится всему, что я делаю. И я устала от этого внутреннего и постоянного боя с тенью.