– Так, понятно, – вздохнул крайний мужчина из приёмной комиссии, – со страстью у вас всё плохо. Давайте лучше попробуем разыграть какую-нибудь ситуацию.
– Представьте, что вы любовники и тайком встречаетесь в номере трактира, – подхватил старый хрыч. – Девушку вот-вот может застать её ревнивый муж, и она пришла сказать своему возлюбленному, что им нужно расстаться. Но возлюбленный не собирается отпускать свою любимую.
И откуда у них только такие идеи?!
– А может потом они испытают ночь страсти? – язвительно предложила Рика с дальнего ряда.
– Главное, чтобы потом кое-кто не испытал ночь боли, – таким же тоном отозвалась я.
– Прошу тишины, все комментарии оставьте при себе, – сухо перебила пожилая женщина. – Приступайте, – её голос звучал так, словно она нас только что благословила.
Я нерешительно переступила с ноги на ногу. Глянула на Нейта. Судя по его взгляду – что делать он тоже не знал.
– Я так люблю тебя! – неожиданно на всю аудиторию крикнула я, принимая удар на себя. В конце концов, кто выступал на свадьбе Виктории с патетичной речью, представляя несуществующую письменность шамеров? Так что опыт у меня уже есть. – Мне так больно это говорить, но нам не быть больше вместе!
Брови Нейта удивлённо взлетели вверх. Пауза затянулась.
– Ты ничего не хочешь мне сказать? – угрожающе спросила я.
– А, да. Конечно. – Парень вздохнул, собираясь с мыслями, и вдруг громко крикнул: – Нет! Ты не можешь так со мной поступить!
Краем глаза заметила, как кто-то из приёмной комиссии устало потер виски.
– А вот и могу! Ой, – опомнилась, что сказала глупость, – в смысле, мне так жаль. Я не хотела ранить тебя, но мой отец против нашей любви!
– Муж, – буркнул старый хрыч, мигов разрушая всё очарование нашей сцены.
– Да вообще все против! – раздражённо подытожила я. – И я, кстати, тоже!
– Что? – опешил не ожидавший такого поворота парень, а вместе с ним и все присутствующие.
– А вот так! Нет, ты что, думал, что я – замужняя женщина, вступлю в постыдные отношения с каким-то там любовником?
– Девушка, – перебила меня старая женщина, но договорить я ей не дала:
– Очень вас прошу не перебивать. Я ещё не договорила!
С задних рядов послышались смешки. Всё происходящее их явно забавляло.
– Ты понимаешь, что если у человека есть семья, то разрушать её – кощунство? Это позор для любого уважающего себя человека! Но…. – загадочно сказала я и, выдержав положенную паузу, продолжила: – если у женщины муж умирает, а на горизонте появляется другой возлюбленный, то совсем не страшно начать всё сначала.
До Нейта дошло. Сперва он смотрел на меня как на больную, а потом, когда понял смысл моих намеков, каверзно усмехнулся.
– Предлагаешь мне убить твоего мужа?
– Ну зачем так радикально. Можно подождать пока он сам умрет.
– А если он не умрет?
– Все когда-нибудь умирают.
– Отлично! – усмехнулся парень. – Я тогда, пожалуй, пойду в армию, а вернусь лет через двадцать.
– Это они пересказывают «Ах любовь такая любовь»? – краем уха услышала чей-то шепот.
– Девушка, – тут же возмутился старый хрыч, но я и ему не дала договорить:
– Да хватит перебивать-то, а! Мы только во вкус вошли!
– Вы должны показать нам несчастную любовь, а не мужа с женой после десяти лет брака! – взбесился пожилой мужчина.
– Ладно-ладно, – буркнула, пытаясь представить, как выглядит «несчастная любовь». – В общем, мне так жаль… ты это, не принимай близко к сердцу.
– Чего? – Нейт аж прыснул от смеха, но тут же взял себя в руки. – Ты что, серьёзно? У человека любовь всей жизни уходит, а ему это близко к сердцу не принимать?
– Ну должна же я была хоть как-нибудь тебя утешить!
– Да ты просто мастер утешений!
– О, тут у нас нашёлся эксперт в утешениях?! – зло воскликнула я. – Так покажи мне, как выгладят «настоящие утешения»!
– Нет, это какой-то кошмар! – шёпотом возмутилась пожилая женщина. – Почему они снова ссорятся?
– Милые бранятся, – заикнулся было мужчина, что сидел с краю, но посмотрев на наши лица, стушевался: – как бы они не поубивали друг друга.
Тем временем Нейт начал медленно приближаться ко мне, при этом наставительным тоном декларируя:
– Утешения – это не просто два банальных слова. Утешать человека – это целое искусство, и, как любое искусство, оно не каждому дано. Любой человек нуждается в утешении. Запомни это. – Тон у парня был абсолютно спокойный, но что-то в его взгляде мне совсем не понравилось. Я непроизвольно отступила на несколько шагов. – И ещё кое-что. Когда людям всё равно, они не утешают. А даже если и пытаются, это выглядит наигранно, неискренне, понимаешь? Чем больше искреннего сострадания, тем проще убедить человека, что всё будет хорошо.
Я пристально смотрела на Нейта.
До этого момента все наши споры больше напоминали игру. Или перепалку двух маленьких детей – то есть не воспринимались всерьёз. Я узнавала его позицию, а он мою. Но так, чтобы после этого между нами возникало какое-то напряжение – такого не было.