Боспорский артефакт

– Буквально, на следующий день, мне позвонил Степаныч и сообщил, что к нему пришёл молодой человек. Представился Анатолием Ивановичем – корреспондентом столичного журнала, пишет статью об истории порта. Пока этот Анатолий Иванович просматривал фотографии, которые, вы ребята, уже видели, Степаныч позвонил мне и я, срочно прибыл к его дому. Я заметил, что на лавочке, около соседнего дома сидел какой-то долговязый парень лет семнадцати, часто посматривая на часы, как будто, кого-то ожидая. Я сделал вид, что являюсь случайным прохожим, уставшим от жары и присевшим отдохнуть на лавочку, около дома напротив. Через некоторое время из калитки дома Степаныча вышел какой-то человек и к нему сразу же подбежал этот долговязый парень. Они ещё постояли, минуты две что-то обсуждая и направились в сторону города. Тут я их и незаметно сфотографировал. Вот эти снимки. – Юрий Павлович положил на стол несколько фотографий. – Потом, я зашёл к Степанычу узнать, чем интересовался таинственный незнакомец. Со слов Степаныча, этот Анатолий Иванович быстро посмотрел несколько фотографий и задал несколько вопросов, связанных с работой порта во время эвакуации в годы войны. Степаныч сказал, что у него ещё есть другие фотографии и он, их может подготовить к завтрашнему дню. Но Анатолий Иванович больше не заходил, ни на следующий день, ни позже. Вот такие дела и что из этого следует? – закончив повествование, спросил Юрий Павлович.

– Моя версия состоит в следующем, – начал дедушка. – Когда этот Анатолий Иванович понял, что Степаныч ничего о коллекции не знает, он больше не пришёл к нему. Таким образом, порт его нисколько не интересует. Можно предположить, что Анатолий Иванович заведомо знал, что коллекция к порту не имеет никакого отношения, т.е., её хотели вывезти с какого-то другого причала. А вот, что дальше стало с коллекцией, он тоже, по-видимому, не знает. Кстати, это согласуется с нашей рабочей версией, что коллекцию из музея везли не на Широкий Мол, а на другой причал. Теперь, из рабочей версии, она становится основной.

Юрий Павлович и ребята согласились с выводами дедушки.

– Получается так, что у краеведа Лухтуры, Анатолий Иванович говорил, что собирает материалы о коллекции «Золото Митридата», а у Степаныча сказал, что хочет написать статью в столичный журнал об истории нашего порта. Что-то тут не то. Теперь, надо нам выяснить, кто такой на самом деле Анатолий Иванович и кто его спутник – парень, лет 17-ти. А так как, Владика и Славика они знают в лицо и меня могли заметить у дома Степаныча, то тебе, Борисыч (так звал Юрий Павлович дедушку), надо будет это выяснить, – заключил Юрий Павлович.

– Да, я уже думаю, как это сделать, – ответил дедушка. Взял фотографии, ещё раз внимательно посмотрел на них и сказал. – Будем работать.

Посёлок Подмаячный

– Посёлок Подмаячный! – зычным голосом объявил остановку водитель рейсового автобуса. Биргер вышел из автобуса и огляделся. Сам посёлок находился у побережья моря в 5-7 минутах ходьбы от автостанции. Оказавшись на небольшой площади, Биргер увидел двухэтажное здание. «Видимо, поселковый совет», – подумал он и решительно пошёл в сторону здания. В приёмной поселкового совета Биргер представился журналистом из столицы. Вскоре, он был принят председателем поселкового совета.

– Я пишу статью о событиях конца весны 1942 года, т.е., перед самой немецкой оккупацией. Говорят, через ваш посёлок проходила эвакуация жителей, промышленного оборудования и отступающих частей Красной Армии? – начал без вступлений Биргер.

– В основном, эвакуация шла через причалы Широкого Мола. А, у нас…, впрочем, я Вам посоветую обратиться к бывшему председателю поселкового совета Лысенко Геннадию Алексеевичу. Во время войны, он был подростком, может, он что-то Вам расскажет об этом. – Он взял трубку телефона и сказал: – Маша, проведи, пожалуйста, нашего гостя к Геннадию Алексеевичу.

Геннадий Алексеевич седовласый, крепкий старик, настоящий рыбак, сидел на камне, на берегу моря и советовал нескольким подросткам, как правильно надо смолить лодку.

– Геннадий Алексеевич! Вот, приехал товарищ из столицы, собирает материал о войне, будет писать книгу. Председатель просил помочь товарищу. – Сказала Маша и обратилась к Биргеру: – А, я пойду. Работы много. Если что, то ребята Вам покажут дорогу на автостанцию.

– Когда началась война, я был вот таким пацаном, – Геннадий Алексеевич показал на ребят, смоливших лодку. Это, в 45-ом меня призвали в армию. Так что, пришлось немного повоевать и с немцами, а потом, с японцами, в Маньчжурии.

– Меня интересует период эвакуации в мае 42-ого года, – уточнил Анатолий Иванович. – Происходила ли эвакуация людей и оборудования через ваш посёлок? Может, что-нибудь интересное запомнилось?