Босс для разведёнки

Подняла глаза на мужское лицо — серьёзное и внимательное. Сабуров интересовался не из праздного любопытства.

— Не знаю, Кир. Возможно, уверенность в завтрашнем дне. Мы друг друга плохо знаем.

— Уверенность значит? — задумчиво переспросил он, разглядывая меня так, будто впервые в жизни.

— Наверное, — пробубнила я, смущаясь его пристального внимания.

Оттолкнулась от стола и буквально проползла в сторону между столом и мужчиной.

— Я сегодня хотела в обеденный перерыв отъехать? Отпускаешь? — не глядя на Сабурова, решила сменить щекотливую тему.

— Я? — удивлённо прозвучало из-за моей спины, а потом тихий смех. — Ой, точно! Теперь ты переходишь под моё непосредственное подчинение. Конечно, можно. Что-то случилось с Эвелиной?

— Нет. Она в саду. Хочу доехать до мамы. У нее последнее время проблемы со здоровьем, и мне кажется, она что-то скрывает от меня.

— Тогда, конечно, езжай. Даже можешь задержаться, так как босс теперь я, то… — и смешно подмигивая по очереди глазами, Кир даже меня заставил улыбнуться.

— Спасибо большое, но я постараюсь вернуться во время.

— А может тогда мне и твоё задание отменить? Раз теперь ты моя помощница, значит будешь мне помогать. Поедешь на встречи.

Я лишь пожала плечами, выражая своё сомнение. Больше не полезу между мужчинами. Пусть сами решают.

— Как начальство прикажет, так и буду работать, — смиренно объявила я, продолжая сортировку папок на столе.

Слава бог, их осталось совсем немного.

— Может тебе помочь? — потирая ладошки предложил Сабуров.

— Нее, что ты. Я почти закончила разбирать их по годам. Теперь займусь вычиткой. Богдан Анатольевич был прав по сути, назначив меня на эту деятельность. Я же здесь уже несколько лет работаю и мне проще разобраться.

— Ну, в этом можно не сомневаться. У Дана всегда всё просчитано, — ухмельнулся Кир, направляясь к выходу.

Мне даже почудилась в его голосе зависть, но не чёрная, а та самая … добрая и белая.

— Раз пчёлке не требуется моя помощь, то я полечу собираться на встречу. Если что, то я на телефоне.

— Договорились, — махнула рукой на прощание. — Спасибо за понимание.

Мужчина тормознул в дверном проёме.

— С тебя свидание. И лучше завтра, а то потом я могу исчезнуть.

— Хорошо. Постараюсь сегодня сделать побольше, и завтра после окончания рабочего времени буду готова.

— Ловлю на слове. Пока, скромняшка.

Сабуров ушёл, тихо прикрывая двери.

Да уж… скромняшка!

Глава 20

Ева

Разговор с мамой меня убил. Не в прямом, конечно, смысле, но эффект был тот же.

Меня как будто вывернули наизнанку, заставляя полностью окунуться в панику.

Рак.

Приговор, который никто не хочет услышать, а когда при этом женщина отказывается бороться, то это вообще полная задница.

Говно!

Вернулась на работу с мольбою, чтобы никого не встретить по дороге в кабинет. К моему счастью все трудились по своим норкам, так что мышкой скользнула в своё логово.

Хотелось взвыть в голос и умыться слезами, но не могла. Душа рвалась на части, но я словно замкнулась.

Не хотелось верить в то, что мама смертельно больна, что скрывает это уже больше года, но увиденная сегодня в её доме картина до сих пор стояла перед глазами.

Мама за ту неделю, что я её не видела, так сильно похудела, что я охнула и сразу всё поняла. Она едва ходила, держась за стены, и всё равно её раскачивало во все четыре стороны от слабости. Бледная и измученная, неудивительно, что я до неё всё воскресенье не могла дозвониться.

— Мама, почему ты ничего не сказала? — только и смогла я прошептать в ответ на её признание.

— Не надо меня упрекать! — возмутилась родительница слабым голосом.

— Мам…

Но она меня перебивает.

— Что мам?! Что?! Ты и так вечно измотанная, думаешь, я не замечаю. Толку от моих признаний?! Я попыталась излечиться, но не вышло. Сейчас уже всё.

Её «всё» звучит у меня в голове. Всё… в нашем с ней случае означает конец и смерть в самом её неприглядном виде.

До вечера на автомате копалась в бумажках, а потом поняла…

Нифига! Надо хоть что-то попытаться сделать, даже если мне придётся связать мою родительницу.

Позвонила своей однокласснице, мы с ней как-то случайно встретились полгода назад и теперь иногда переписываемся.

Варя хирург, и, возможно, сможет мне помочь.

Через два часа маму, вонзающую в меня злые взгляды уставших глаз, госпитализировали в стационар.

И начался мой кошмар.

Днём на работе, потом несусь в больницу и после домой к совсем заброшенному матерью ребёнку.

О несчастье рассказала только своей тётке, она хоть и седьмая вода на киселе, но родственница, да и помощь с Эвой мне тоже была нужна. Кирилл уехал на двухдневную командировку ещё во вторник, так что свидание мы снова отложили. С ним я тоже не стала делиться подробностями, объяснив своё состояние небольшим недомоганием вследствие простуды.

В ночь с четверга на пятницу маме стало совсем плохо. Варя позвонила мне в начале третьего и попросила приехать. Пришлось попросить Татьяну в срочном порядке выдвинуться ко мне на ночёвку и утром отвезти дочь в сад.

— Может, не стоит одной ехать? Давай позвоним кому-нибудь, — шептала моя тётка, едва переступив порог квартиры.

— Кому?