Босс, я не нарочно! или Я убью тебя, Ломова!

– Да, – кивнула я. Петр Васильевич мне понравился. Он сразу располагал к себе. – Мне тридцать один. Развожусь с мужем из-за его измены. У меня дочь пяти лет. Зовут Полина.

– О ней я наслышан от внука, – улыбнулся Петр Васильевич. – Как понимаю, они дружат.

– Да. У вас замечательный внук, – кивнула я и продолжила. – Работаю в холдинге у Германа Юрьевича. Начальник отдела рекламы. Образование высшее, окончила наш Универ, экономический факультет. С красным дипломом. Вот, вроде и все. Ах, да, и еще. Живу с мамой. Коплю деньги на отдельную квартиру, – я замолчала. Вроде предоставила полную информацию.

– Вы быстро нашли общий язык с моим внуком.

– С ним это было просто. Очень контактный ребенок.

– Да? Я бы так не сказал. На самом деле Паша довольно замкнутый. Видимо, вы смогли расположить его к себе.

– Не знаю… Он сразу подружился с Полей. Ну и со мной тоже. Мне так кажется…

– Буду с вами откровенен. Когда Паша рядом с Олесей, он замыкается в себе. Для ребенка это плохо. Мне неприятно признавать это, но увы, это так. Понимаю, что Паше лучше с Герой. Однако Олеся моя дочь, я люблю ее такой, какая она есть. Поэтому нам надо найти выход из тупиковой ситуации. Паша должен расти в здоровой обстановке. Моя жена… – он задумался, подбирая слова, – она быстро утомляется от детей. Поэтому Паша не может долго жить в этом доме. Даже при наличии няни, у моей супруги начинается мигрень.

Не могла понять, верит Петр Васильевич в то, что говорит, или просто подбирает мягкие выражения. От ребенка у его жены мигрень, а по выставкам ходить и в СПА-салоны мигрени нет? Что-то мне с трудом вериться.

– Скажите, – Петр Васильевич пытливо посмотрел на меня. – Вы планируете строить семью с Герой?

Ошарашенно посмотрела на Германа. Тот едва заметно кивнул мне, давая понять, что я могу быть откровенна.

– Пока он не свободен, нет, разумеется, – ответила я. – Мы вообще об этом не говорили. И даже перестали встречаться.

Ну, почти перестали.

– Да, я в курсе, – кивнул Петр Васильевич. – Очень благородно и честно с вашей стороны. Паше вы нравитесь. Он рассказывал о вас и о Поле. А как вы…

Но его прервали на полуслове. Боковая дверь распахнулась. В комнату по-хозяйски вошла полная статная дама неопределенного возраста. Пожалуй, где-то лет пятьдесят с хвостиком, но явно стремящаяся выглядеть куда моложе.

Каштановые волосы причудливо уложены, яркий макияж, шелковое платье цвета морской волны с глубоким декольте. На шее золотая широкая цепь, кольца на руках сияли холодными бриллиантами, крупные серьги. Дама чем-то походила на купчиху. Гордую, властную, высоко себя ценящую.

Ее широкие черные брови были вскинуты в надменном недоумении. Глаза смотрели холодно.

Глава 34

Дама не удостоила нас приветствием. Она величественно опустилась в кресло рядом с мужем и смерила меня недовольным взглядом.

– Вы – Юлия? – обратилась она ко мне, выдержав долгую театральную паузу.

– Да, – кивнула я.

– Любовница моего зятя, – констатировала дама.

– Варя, я тебя просил… – одернул ее Петр Васильевич.

– Мы не дети. Давайте называть вещи своими именами. Так всем будет проще.

– Да, я любовница вашего зятя, – раз хочет, буду играть по ее правилам.

– Мне совершенно не нравится то, что придумал мой муж, – призналась она.

– Дорогая, мы уже вчера говорили об этом. Ты можешь предложить что-то другое?

– Я считаю, сумма вознаграждения для нашей дочери должна быть значительно увеличена. Ей так тяжело расставаться с сыном.

– Милая, она не расстается с сыном. Она отдает его нам. Хочешь, чтобы Паша жил тут постоянно? Я не против. Тогда зачем ты дергала Геру? – в словах Петра Васильевича я уловила насмешку.

– Я очень устаю от Паши. Он такой шумный… – томно вздохнула Варвара Степановна. – Обстоятельства вынуждают меня пойти на компромисс. Но Олеся будет страдать без сына. Поэтому я уверена, что Герман должен заплатить ей больше.

– Сколько? – поинтересовался Герман.

– Торг здесь неуместен, – пафосно заявила Варвара Степановна. И назвала заоблачную сумму.

– Это ваше окончательное решение? – спросил Герман.

Его теща задумалась. Очевидно, прикидывала, а не запросить ли еще больше.

– Варя, я просил тебя не вмешиваться. Мы разберемся без тебя, – раздраженно бросил ей муж.

– Я тоже имею право голоса, – возмущенно взглянула на него Варвара Степановна. – Паша мой единственный внук.

– Нет, милая. Ничего ты не имеешь. Я думал, ты все поняла. Вчера я долго тебе втолковывал это. Поэтому давай не будем о деньгах. А то складывается впечатление, что вы с Олесей пытаетесь продать Пашу подороже.

Варвара Степанавана обиделась и поджала губы.

– Итак, если всех все устраивает, я готов выплатить Олесе деньги. Но только после того, как она разведется со мной, и вы официально станете опекунами Павла.

Варвара Степановна не удержалась.

– Я требую аванса для дочери. Половину суммы ты переведешь ей в течение недели.

– Нет, – твердо ответил Петр Васильевич. – Никаких авансов. Все должно быть оформлено правильно. Я слишком хорошо знаю Олесю. Она переменчива, как весенний ветер. И думает только о себе.