Босс, я не нарочно! или Я убью тебя, Ломова!

– Ничего подобного. Ваша милость все, как всегда, изволила перепутать.

– Проси пощады! – его пальцы пробежали вдоль моего позвоночника, щекоча и заставляя меня извиваться и хохотать.

– Нет! Я ни в чем не виновата! – попыталась сползти с постели. Но Инквизитор легко вернул меня на прежнее место и продолжил сладкую пытку.

– Колдунья продолжает упрямиться? – он крепко целовал мои плечи, спускаясь все ниже и ниже.

Я замерла. Сладкая волна пробежала по телу. Томление накрыло с головой, заставляя трепетать каждую клеточку моего тела.

– Прекрати… – простонала я. – Не спеши… Еще, еще…

– Так прекратить, или не спешить? – очередной крепкий поцелуй заставил меня прогнуться.

Посмотрела на мужа через плечо.

– Продолжайте, ваша милость. И не спешите… Мне нравится то, что вы со мной делаете.

– Ты удивительно нахальная Колдунья, – признался Инквизитор. – Такие никогда не встречались на моем пути. Мало того, что нахальная, – он поцеловал меня в плечо до боли. Такой сладкой, будоражащей, – так еще и безумно красивая. И желанная… И любимая… – каждое слово он сопровождал крепким поцелуем.

Его губы щекотали кожу, горячее дыхание дразнило, обещало блаженство. Но Герман медлил. Он испытывал мое терпение. Но сдался первым.

Очнулась я на ковре. Герман лежал рядом. Подушки и одеяло валялись рядом.

– Как мы сюда попали? – поинтересовалась я.

– Не помню, – лениво признался муж. – Кажется, ты меня столкнула… А может я тебя уронил… Разве это важно?

Его тяжелая рука легла на мою талию. Наконец он поднялся на ноги, помог встать мне. Герман взял с подоконника венок, надел мне на голову.

– Откуда ты взялась, Колдунья?

– Из сектора наружной рекламы, – рассмеялась я. – Я принесла отчет. Помнишь?

– Такое не забудешь! Ты очень оперативно работаешь.

– Иначе не получается, – я поправила на голове венок и села на кровать.

Герман достал из холодильника бара шампанское, налил в высокие хрустальные фужеры.

– Мне порой кажется, что я знаю тебя вечность. А ведь не прошло и полгода, как мы познакомились. Удачно ты тогда занесла мне отчет.

– Думаю, у Инессы до сих пор дергается глаз, когда она вспоминает тот вечер.

– Я ее тогда сразу выпроводил, – поспешно заверил меня муж.

– Предположу, что она сама убежала без оглядки.

– Ты меня так заинтриговала, что мне было не до Инессы. Заплатил ей и спровадил. В приемной полный разгром. Я был в панике. Что подумают мои подчиненные? Я не хотел лишних слухов. Мне надо было спокойно развестись. Без скандалов и нервотрепки.

– Но я спутала тебе все карты. Босс, я не нарочно, правда!

– Я тебе за это очень благодарен, Ломова, – мы сдвинули бокалы. Они весело и тонко зазвенели.

– С сегодняшнего дня я Соболева, – напомнила мужу.

– Разумеется. Но каждый раз, когда ты будешь косячить, я буду звать тебя Ломовой.

– Договорились! – я пригубила игристый напиток. – Думаешь, это будет происходить часто? – я посмотрела на мужа через бокал.

– Надеюсь, что да. С твоими косяками обыденная жизнь превращается в сказку.

– Надеюсь, что не страшную сказку.

– Нет, полную приключений на одно место. С тобой не соскучишься.

– С твоими фантазиями тоже, – парировала я.

– Мне понравилось быть Инквизитором, – признался Герман.

– И я не против оставаться Колдуньей, – кивнула я.

* * *

С трудом заставила себя подняться с постели и привести себя в надлежащий вид. Платье для второго дня отличалось лаконичностью и элегантностью. Длинное, шелковое, облегающее фигуру, цвета темного красного вина. С глубоким разрезом, так, чтобы ножки было видно. Все, как пожелал Инквизитор.

Мы вышли к гостям ближе к обеду.

Дети играли в отдельном зале. Ими занимались аниматоры. У них был свой стол. Взрослые не мешали детям, а дети не мешали взрослым.

Я с волнением ожидала явления ряженых. И они появились.

Первым делом заняли наши места переодетые жених и невеста.

Марина изображала жениха, а Евгений невесту. Ничего более комичного я еще не видела. Они отлично спелись и от души импровизировали. Марина и Евгений убеждали всех, что именно они вчера поженились. А мы – самозванцы.

Появился полицейский с козой на веревке вместо овчарки. Вдвоем они быстро разобрались в ситуации. Провели опознание, сняли показания, и мы заняли свои места.

К моему удивлению среди ряженых я узнала друзей и родню Германа. Его солидный дядя нарядился врачом. А двоюродная сестра была цыганкой.

Шум и гвалт наполнили зал. Моя мама опасливо косилась на родителей Германа. Но те веселились от души.

Я смеялась до слез. Врач был в ударе. Он обнимал фигуристую медсестру – свою жену. Они вдвоем мерили гостям температуру огромным градусником и требовали поднять ее до сорока градусов с помощью живительной влаги под названием «Водка».

Медведь приставал к девушкам, цыганка профессионально гадала и требовала позолотить ручку. Да, комедии дель арте до наших ряженых далеко.

Наконец на сцену вышли мои дорогие тетя Люба и дядя Вова.

– Чтобы жили молодые счастливо да ладно, надо строго соблюдать древние обряды, – нараспев произнесла тетя Люба.