Босс Мэн (ЛП)

- Не я, мой брат. Он знает каждое слово в каждой их песне.

- Твой брат? - Чейз, наконец, посмотрел на меня. Выражение его лица немного смягчилось. - Тот, который потерял слух?

- Он у меня один единственный.

- Ты часто играешь?

- Я уже и не помню, когда последний раз брала в руки гитару. Честно говоря, я удивлена, что вообще вспомнила аккорды. Пальцы просто начали сами перебирать струны, наверное, потому, что я играла эту песню около десяти тысяч раз, когда мы были детьми. Я знаю всего четыре песни. Раньше «Дрозды» была любимая песня брата, и я научилась играть ее после того как он потерял слух. Оуэн держался за гитару, ощущал вибрацию и подпевал.

- Здорово.

- Как ни странно, именно музыка стала той связью, что объединила нас, пока мы взрослели. Мы частенько играли в игру, где я напевала песню, а Оуэн клал ладони мне на щеки и пытался ее угадать. Он был очень хорош в этом. Правда! – я улыбнулась. – Обычно хватало нескольких строк, чтобы он угадал, что я напеваю. На протяжении многих лет это было нашим секретным способом передавать сообщения так, чтобы никто другой не знал. Например, у нас была тетя Софи, которая любила разбавлять свой кофе джином и наивно полагала, что никто не замечает, как после третьей чашки ее взгляд терял фокусировку, а язык начинал немного заплетаться. Когда она звонила нам домой, я передавала трубку маме, находила Оуэна и напевала ему мелодию «Pink Floyd» «Уютно-бесчувственная». Оуэн примерно через пару секунд узнавал, что звонил.

- Замечательно, - рассмеялся Чейз.

- Я до сих пор так делаю, даже не осознавая этого. Иногда ловлю себя на том, что напеваю песню, которая отражает мои текущие мысли.

- Надеюсь, в ближайшее время ты не будешь напевать Джонни Пэйчека.

- Джонни Пэйчека?

- У него есть песня «Возьми эту работу и засунь ее куда подальше». Я бы предпочел услышать, как с твоих губ слетает что-нибудь из репертуара Марвина Гэйя.

- Позволь мне угадать. Ты имеешь в виду его сингл «Давай начнём»?

- Ты ведь, как и я, понимаешь, что однажды будешь ее напевать, верно?

- У тебя только одно на уме, да? - фыркнула я.

- В последнее время так и есть. - Чейз странно посмотрел на меня, словно сам недоумевал по поводу своего ответа. - Подобные мысли постоянно курсируют в моей голове.

Я рассмеялась, словно это была шутка, но что-то подсказало мне, что он говорил правду, что он действительно все время думал обо мне. Или, возможно, я просто выдавала желаемое за действительное, учитывая устойчивое направление своих собственных мыслей.

- Как твой брат потерял слух? - спросил Чейз, меняя тему. - Ты упоминала, что это произошло в результате несчастного случая. Спортивная травма?

Я не любила говорить об этом, но учитывая то, что Линдси недавно рассказала мне о подруге Чейза, полагала, что он один из немногих людей, кто сможет понять. Признаться честно, я стала немного одержима этой историей и невольно задавалась вопросом, могло ли то, что мне пришлось пережить в прошлом, и то, что пережил Чейз, незримо объединить нас.

- Когда мне было девять лет, а Оуэну соответственно десять, в районе, где мы жили, начались квартирные кражи. В основном мы с Оуэном были предоставлены сами себе. Родители уходили на работу, прежде чем мы отправлялись в школу, и возвращались, когда мы уже были дома. Кроме того они не ладили между собой, и отец частенько уезжал на несколько дней из города, так что наша квартира большее количество дня пустовала. Однажды во вторник нас отпустили из школы пораньше, так как у учителей была запланирована какая-то конференция, и, войдя в дом, мы с братом наткнулись прямо на двоих воров.

- Дерьмо! Прости, Риз, я понятия не имел. Я не должен был спрашивать.

- Все в порядке, Чейз. Я редко говорю об этом, но это часть того, кем я являюсь, и кем сейчас является Оуэн, к худшему или к лучшему. Несмотря на то, что Оуэну было всего десять, - продолжила я, - он оттолкнул меня к двери и стал звать на помощь. Один из грабителей держал в руках нашу игровую приставку «Xbox» и запустил ею брату в голову. Она раздробила ему височную кость и разорвала нерв. В больницу Оуэн попал с сотрясением мозга, а спустя некоторое время выписался с диагнозом «Постоянная нейросенсорная потеря слуха».

- Черт побери, вы же были просто детьми! - воскликнул Чейз.

- Могло быть и хуже. Так, по крайней мере, всегда говорит Оуэн. Он остался счастливым ребенком даже после того, как потерял слух.

- А ты? Ты не пострадала?

- Пока не приехала скорая я пыталась позаботиться об Оуэне и, упав, проткнула руку обломком «Xbox». - Подняв правую руку, я показала Чейзу едва заметный звездообразный шрам между большим и указательным пальцами. - Мне даже не потребовалось накладывать швы, все само зажило. Знаешь, это даже смешно. Получивший серьезную травму Оуэн ведет себя довольно беззаботно, я же физически почти не пострадала, но ставлю на свою дверь дополнительные замки и по нескольку раз в день заглядываю за шторы и на заднее сиденье машины. В некотором роде можно сказать, что я боюсь собственной тени.