Босс на всю голову

Отключил телефон и отбросил его на кровать, как ядовитую змею.

– Айк разобрался с кодом? – догадалась я.

– Да, – будто Максим не хотел ничего объяснять, даже разговаривать об этом.

– Кому принадлежит IP? – в ожидании ответа, уверенная, что он мне не понравится.

– Багдасаровой Марине Дмитриевне, – бесстрастно отчеканил абсолютно ничего не говорящее мне имя.

Попыталась вспомнить хоть одну знакомую Марину, пока до меня наконец не дошло. Теперь это имя во мраке ночи звучало как самое страшное проклятие. Словно призыв Пиковой дамы или Кровавой Мэри.

– Она же умерла, – мотала головой, не веря собственным ушам. – Как это возможно?

– Понятия не имею, – Максим резко встал и начал шарить по комнате в поисках одежды. Я скинула одеяло и тоже заметалась по комнате.

– Ты останешься, – безапелляционно приказал, когда понял, что собираюсь поехать с ним.

– Но я могу помочь, – ситуация набирала обороты и хотела быть рядом. Куда бы Максим не отправлялся сейчас.

– Мне будет спокойней, если ты будешь здесь, – с нажимом произнес, словно вкладывая в эту фразу скрытый подтекст.

– Почему?

– Потому что я так хочу! – вдруг сорвался на крик. – Хоть раз сделай то, о чем я тебя прошу, – словно я снова его секретарша, что забыла распечатать важные документы.

– Хорошо, – немного шокированная осела на кровать.

– Прости, – тут же покаялся он.

– Я всё понимаю, – не нужны мне были извинения. Давно покойная Марина оказалась каким-то образом причастна к саботажу в компании. Тут у любого нервы не выдержат.

Максим присел, буквально вставая передо мной на колени:

– Я во всем разберусь, а ты побудь с моей семьей.

– Ладно, – кивала, а сама мысленно пыталась разгадать жуткую загадку.

– Спасибо, – взял мое лицо в ладони и бережно поцеловал.

С тяжелым сердцем я проводила Максима до двери, и еще долго смотрела в окно на удаляющуюся машину в рассветном солнце.

39 глава. Лиля

Не представляла чем заняться, как скоротать время ожидания. Бездействие, а особенно ощущение беспомощности, убивало. А скоро должна проснуться вся семья, и мне предстояло как-то отвлекать их от вопроса: куда пропал Максим?

– Тоже не спится, дочка, – услышала за спиной. Обернувшись, увидела Виктора Васильевича. Он кутался в теплый халат: видимо, за ночь температура на улице значительно упала и в доме заметно похолодало. Самой было зябко. – Меня, старика, понятно почему бессонница изводит – возраст. А ты почему бродишь по дому ни свет ни заря?

Предстояло выкручиваться раньше, чем я ожидала. Но постаралась как можно меньше громоздить лжи и, как выразился Максим, просто скрыла правду.

– Провожала Максима, возникли срочные дела в компании.

– В такую-то рань? – удивился свекр. – Не жалеет себя Максим, – осуждающе покачал головой. – И тебя, дочка. Оставил молодую жену среди ночи, – ворчливо сетовал на поведение сына. – Ну ты уж потерпи, – вдруг начал уговаривать примириться, как ему казалось, с эгоистичными выходками моего мужа, – он научится жить семьей.

– Я не злюсь, – улыбнулась. Не хотела, чтобы он думал, что мы с Максимом поссорились. – Всё в порядке.

– Вот и правильно, – похвалил, – так и надо, – приобнял, прижимая к своему плечу. – Ну раз мы встали, попьем чайку? С вареньицем или медком? – соблазнял разнообразными угощениями.

Самое безобидное и умиротворяющее занятие в сложившихся условиях.

– С удовольствием, – не стала отказываться от дозы эндорфинов в сладком эквиваленте. Немного поднять настроение не помешало бы.

Под руководством Виктора Васильевича я методично доставала с полок разные виды травяных сборов. Пока настаивался чай, мы выбирали варенье из целых рядов банок, которыми был забит один из кухонных шкафов.

Некоторое время мы пили ароматный чай молча, пока я не решилась задать вопрос:

– Вы знали Марину?

Бедный Виктор Васильевич чуть не поперхнулся. Видимо, это болезненная тема для всех Орловых.

– Он рассказал тебе? – первое, что спросил он откашлявшись. Я лишь кивнула, не понимая, что в этом странного. Видимо, эта тема табу. – Больше пятнадцати лет никто в нашем доме не произносил это имя. Мы не хотели лишний раз напоминать Максиму о том случае. – Маленькими глотками пила горячий чай и терпеливо ждала, пока Виктор Васильевич соберется с мыслями. На самом деле, не только на Максиме эта история оставила мрачный отпечаток. – Шабутная была девчонка, – задумчиво смотрел в собственную кружку, – вечно попадала в неприятности. Ох и намучились с ней родители. Оторви и выбрось – иначе не скажешь. Все знали, что рано или поздно она допрыгается. Правда, не думали, что так рано. И что Максим окажется причастен.

Не нравилось пытать бедного Виктора Васильевича, погружая в переживания тех дней, но у меня не было другого выбора: Максим связал мне руки, оставив дома мучаться в неведении.

– А с ее семьей знакомы?

– Конечно, жили в соседнем доме. – Он оживился и принялся громко хлебать чай. – Но вскорости после смерти Марины переехали, куда – не знаю. Но так правильнее. Тяжело им было встречаться и с нами, и с Максимом.

– И больше вы их не видели? – пыталась раскопать хоть что-то. – Не знаете, что с ними сейчас?