Босс на всю голову

Мне… Я бы предпочел сейчас быть с тобой.... Рядом с тобой гореть в аду не так мучительно… Давай уедем куда-нибудь вдвоем, устроим небольшой отпуск… Только ты и я… И никого больше… Выбирай страну и пакуй чемодан, вернусь – и сразу вылетаем… До скорого…

Я отключился и только тогда понял, что Дэн стал невольным свидетелем моего душевного порыва. Он сосредоточенно разглядывал меня, а потом выдал неожиданное:

– Макс, если тебе правда хорошо с Лилей, забудь всё, что я наговорил.

– Предлагаешь обзавестись сворой детей и женой, пекущей пирожки? – припомнил его же выражения.

– Если для тебя в этом счастье, почему нет? – абсолютно серьезно, что так не свойственно ему.

“Почему нет?” – эта фразу крутиась в голове всю дорогу. Расстаться с Элиной и начать полноценные отношения с Лилей. Почему нет? Расслабиться и позволить себе нормальную жизнь. Почему нет? Стать отцом зеленоглазой малышки или рыжеволосого сорванца. Почему нет? Но все мечты разом перечеркивали воспоминания о том злополучном вечере и его последствиях. Я не заслужил света.

Без каких-либо ожиданий я вошел в подъезд указанного Игорем дома. Рядовая многоэтажка, ничего исключительного. Только район чуть получше.

У Дениса было больше воодушевления, чем у меня: он метался по лестничной клетке в поисках нужной квартиры.

– Вот она! – и тут же нажал на звонок. Я даже в испуге не успел набрать воздух в легкие, как дверь распахнулась. Увидев женщину на пороге и забыл как дышать.

– Максим? – она прищурилась, вглядываясь в мое лицо. – Орлов, – и мы одновременно выдохнули.

– Здравствуйте, Светлана Алексеевна, – будучи мальчишкой не раз произносил ее имя, заходя за Мариной.

– Дима! – крикнула она себе за спину. – К нам гости!

41 глава. Максим

Довольно странное ощущение спустя столько лет сидеть напротив Багдасаровых. Мы с нескрываемым интересом изучали друг друга. Я с облегчением отметил, что родители Марины выглядели вполне благополучно: опрятная одежда, здоровый цвет лица, ясные глаза. Ни намека на алкоголизм и помешательства, о котором распиналась та старуха. Да и обстановка в квартире говорила о том, что Багдасаровы ведут достойную жизнь. Еще одним подтверждением этого служил новенький телефон последней модели, что нервно вертел в руках их сын. Если мне не изменяла память, его звали Мишей. Когда я в последний раз видел его, он был еще совсем мальчишкой, а сейчас точно как Глеб: угловатый, субтильный подросток под метр восемьдесят.

– Не стесняйся, Максим, угощайся, – нарушила неловкую тишину Светлана Алексеевна и кивнула на стоящую передо мной чашку чая и сладости в плетенной корзинке.

Меньше всего меня сейчас интересовал голод, но чтобы угодить хозяйки, я потянулся за конфетой. Рукав рубашки пополз вверх и на запястье блеснули часы. Трое Багдасаровых разом оценили мои доходы и как можно незаметнее переглянулись. Впервые я устыдился собственного достатка. Отдернул руку и принялся пить “пустой” чай.

– А вы подросли, ребята, – чуть улыбнулась Светлана Алексеевна, оглядев нас с Дэном. – Возмужали.

– А помню были щуплые, – ее муж, Дмитрий Николаевич, тоже старался разрядить обстановку, – точно как сейчас наш Мишаня, – толкну сына локтем в бок. Тот выдавил болезненную улыбку.

Снова повисла тягостная пауза. О чем говорить, никто представления не имел.

– Как поживают родители, Максим? – снова оживилась Светлана Алексеевна.

– У них всё хорошо, – вежливо выдавил из себя.

Каждый поочередно тяжело вздохнул – всем нам давалось нелегко общество друг друга.

– Сам как? – Светлана Алексеевна снова зацепилась взглядом за мои часы: – Вижу, стал большим человеком.

– Да, немного поднялся,– нехотя подтвердил. Похваляться перед ними казалось последним делом: я достиг того, чего уже никогда не будет у Марины.

– Не прибедняйся, – Дэн хлопнул меня по плечу, отчего я чуть не вылил чай себе на колени. – Он с нуля создал огромную корпорацию, одну из ведущих в стране.

На Багдасаровых это произвело впечатление: переглянувшись, они одобрительно кивнули.

– Марина верила, что у тебя большое будущее, – на одном дыхании, стараясь выглядеть как можно беззаботней, произнесла Светлана Алексеевна, но имя дочери, казалось, так и застряло у нее в горле. Мне самому не вдохнуть-не выдохнуть.

– Мы говорили ей, что балбес этот твой Орлов, – стараясь поддержать жену, заговорил Дмитрий Николаевич, – ничего путного из него не выйдет. Вечно что-то собирает в гараже…

– Но видишь, как всё сложилось, – Светлана Алексеевна выдохнула и постаралась улыбнуться.

– Простите, – вина заставляла меня каяться. – Если бы я мог всё изменить, – хотелось упасть на колени и умолять о прощении. От того, что этот порыв чисто эгоистичный, на душе стало еще гаже: я жаждал прощения лишь из желания получить успокоение для себя.