Босс преступного мира

Я слишком долго держал Грейсона в заточении, но, учитывая, что он работал на кого-то другого, независимо от того, под каким прикрытием он был, ему требовалось время от времени выходить на связь. Если федералы собирали на нас информацию, они уже строили дело, а это означало, что их нужно время от времени подкармливать. Всё ещё не могу поверить, что моя проверка этого человека, а также непрерывные проверки на предмет какой-либо ненормальной активности не выявили ни единого тревожного сигнала. Этот человек был чертовски хорош в своём деле. Даже моя попытка выяснить, кто он такой, по отпечаткам пальцев провалилась. Всё выглядело так, будто этот человек и не существовал нигде, кроме как в моей организации.

Полное. Ёбанное. Дерьмо.

Единственная ошибка, которую совершил этот человек, будет стоить ему жизни.

Как и нашей дружбы. Я продолжал хмуриться от этой мысли. Больше никогда не буду таким глупым.

Я взглянул на единственного человека, которому мог довериться, прежде чем провести указательным пальцем назад-вперёд по нижней губе.

— Да, на данный момент — это неизбежно.

— Девушка?

— Девушка. Её… трудно забыть.

Мэддокс усмехнулся.

— Ты подумал над моим советом? Ты не можешь не обратить внимания на странность её личности.

Он взял в руку чашку кофе из «Старбакс» и сделал глоток. Солнце едва опустилось за горизонт, что являлось моим любимым временем суток.

В том числе и для того, чтобы решать трудные ситуации. Сожаление сжимало мои внутренности, но не по той причине, о которой некоторые могли бы подумать. Я хотел эту девушку. Чувство и потребность были сильными, что было необычно для меня. Я был не из тех мужчин, которые подвергают сомнению любое принятое мною решение. Конечно, я так же не был готов к тому, что черноволосая красавица ворвётся в мою жизнь подобно грозовой туче.

Но то, что я собираюсь сделать, изменит каждый аспект моей жизни.

— Подумал. Однако не считаю, что Рэйвен вступит в брак по контракту без дополнительных оснований. Или без какой-либо формы оплаты. Другими словами, хочу убедиться, что не разрушу её жизнь из-за своей ненависти к её отцу.

— У тебя есть веские причины ненавидеть этого человека, Арман. И у твоего отца тоже. Блядь, да если бы хоть половина того дерьма, о котором ты рассказал, произошла со мной, я бы уничтожил всю его семью. Вот почему я удивлён, что ты думаешь о её благополучии.

Он был одним из немногих, кто понимал меня, но прямо сейчас последнее, что мне было нужно, это слушать всякую чушь. Никогда не думал, что у меня есть здравый смысл, но эта девочка не выбирала своих родителей. Тем не менее, гнев нарастал, пока передо мной размахивали бриллиантовой наживкой, искушение к которой я не мог долго игнорировать.

— Может, потому, что я не такой монстр, каким все меня считают. И я прекрасно понимаю, что ненависть оправдана, Мэддокс. Однако мы также говорим и об остальной жизни моей дочери.

— Ей семнадцать, она умна не по годам. Она покинет твои защитные тиски и отправится в универ, и это всё, о чём она может говорить. Давай посмотрим правде в глаза. Все твои колебания связаны с прошлым.

— И что с того, блядь? — я зарычал.

Напряжение росло, моя потребность в насилии затягивала меня всё глубже в темноту. Я битый час колотил по боксёрской груше в своём домашнем спортзале, но это привело лишь к выбросу дополнительного адреналина, а не наоборот. Мне пришлось с этим смириться. Мне слишком нравилась та таинственная девушка. Блядь. Я прижал кулак ко рту, не в силах выбросить из головы порочные образы её обнажённого тела.

— Тогда что ты собираешься делать?

— Понятия не имею, друг мой, — я рассмеялся, к концу смех стал горьким.

Он усмехнулся и свернул на пристань для яхт.

— Тебе понравилась эта девушка. Даже больше, чем я подумал изначально.

— Которой больше нет места в моём мире. Ты должен это понимать.

Мэддокс был моим шафером на моей первой свадьбе. Он нёс гроб на похоронах Софии. И он выслушивал мои пьяные приступы вины и печали, а также мои жестокие тирады после этого, моя потребность в насилии возрастала до такой степени, что выходила из-под контроля. Он был единственным человеком, способным донести до меня, что мне нужно сосредоточиться на Зои и её благополучии. Моей маленькой девочке было всего четыре года, когда умерла её мать.

Он также убедил меня, что месть не всегда является лучшим вариантом, но теперь, могу поклясться, что боги или сам дьявол протягивали мне оливковую ветвь, от которой я не мог отказаться.

Я больше не был уверен, что совет Мэддокса был правильным, поскольку старые раны вновь проявились через час после того, как я отослал Рэйвен. Они за короткое время воспалились, моё стремление отомстить стало сильнее, чем раньше. Вот почему он настоял на оказании помощи в борьбе с Грейсоном. Он знал, что я слечу с катушек, заливая кровью и без того мутные воды Мексиканского залива, учитывая время года.

Здесь я был настроен философски, что тоже не самая сильная моя сторона.

— А как насчёт любви, mon ami (прим. — фр. [мон ами] — мой друг)?