Босс преступного мира

— Нет. — Блядь, нет. Чего я хотел, так это размозжить кому-нибудь голову. Но папаша был прав. Я должен сохранять хладнокровие, пока не выясню, с чем мы имеем дело. — После этой встречи я направляюсь в Батон-Руж. Очевидно, что выбор момента для предъявления прав на мою невесту просто очарователен, но почему бы не вывести ублюдков из себя. Однако нам нужно поговорить о Техасе, Франсуа. Я хочу знать все подробности того, что произошло и что было сказано.

Я мог сказать, что папа внимательно наблюдал за нашим взаимодействием. Он давным-давно предупредил нас, что никогда не будет вмешиваться в наши отношения, но настоятельно рекомендовал нам оставаться близкими.

Франсуа склонил голову на плечо.

— Отлично. Они будут у тебя через пару часов. Забираешь свою собственность, о мой дорогой брат?

— Да. Похоже, у меня нет другого выбора.

Вообще никакого. Кто-то играл с нами или, возможно, подстрекал, пытаясь заставить нас действовать. Потребуется благоразумие и терпение, чтобы справиться с ситуацией, не вызывая бесполезного кровопролития, в котором мы определённо не нуждались.

— Приведи её завтра вечером на ужин, — проинструктировал папа. — Не будет лучшего времени, чтобы познакомить её со стаей. Тогда она поймёт, что то, что делает её отец, ужасно.

Стая. Мой отец понятия не имел, насколько он оказался точен. Хоть мы могли скрываться за утончённостью, мы были всего лишь дикими животными.

— Я не готов рассказать ей о прошлом. Пока нет.

Он взглянул на меня.

— Ясно.

Выдохнув, я сурово посмотрел на него и на своего брата, прежде чем попытаться смягчить не только выражение своего лица, но и гнев, накопившийся из-за Томаса.

— Где будет проходить этот ужин? — кухню и столовую в доме моих родителей ещё предстояло достроить. — Не здесь. Пожалуйста, скажи мне, что не здесь.

Он строго посмотрел на меня.

— Нет, сынок, хотя, учитывая, что свадьба твоей сестры всего через месяц, твою мать становится… трудно успокоить. В отеле.

Они поселились на целом этаже принадлежащего нам отеля, наслаждаясь тем, что папа назвал пятым медовым месяцем. Было приятно видеть, что они всё ещё очень любят друг друга после всего, через что им пришлось пройти.

У меня сложилось ощущение, что требование солидарности было спонтанной, но, возможно, необходимой реакцией на расширение расследования УБН. Они хотели стать занозой в нашей заднице.

— Отлично. Я приведу её, Папаша, но ни слова о том, кто её отец. Тем более, что там будет Луи.

— А что, если она заговорит об этом? — спросил Франсуа.

— Не заговорит. И точно. Итак, есть ли что-нибудь ещё, что нам нужно обсудить? — спросил я, поднимаясь на ноги.

— Ты не ответил на вопрос, брат. Когда вы обменяетесь клятвами?

— Не уверен. Но скоро. Возможно, раньше, чем я первоначально планировал.

— Не забывай об Эдми. Она заслуживает нашего полного внимания в связи с её особым мероприятием. Я не позволю Томасу всё испортить, — предупредил папа.

Слава Богу, она была маленьким ребёнком, когда всё это случилось, хотя Эдми вспоминала его с нежностью. Это был разговор, который не разрешалось вести в доме моего отца, вот почему она продолжала время от времени допрашивать меня о том, что произошло.

— Не волнуйся, дорогой отец. Я постараюсь не огорчать нашу прекрасную сестру во время её празднования.

Я направился к двери, всё ещё злясь на то, что Франсуа не поставил меня в известность.

— Твоя будущая невеста знает, кто мы такие? — поинтересовался Франсуа почти небрежно.

— Она провела свои исследования.

— И она согласилась?

— А это уже решать не ей.

— Значит, дело не в любви.

Я рассмеялся ему в лицо.

— Речь идёт о заключение сделки и не более того, о деловом соглашении.

— Ты говоришь так сейчас. Будь осторожен, брат. Женщины умеют брать всё под контроль, отказываясь отпускать его. Рекомендую тебе не влюбляться в неё. Она использует это против тебя.

Однажды он нашёл любовь всей своей жизни, почти как я, только его обожгло предательство, а не смерть. Это был тяжёлый урок, превративший его в более тёмную версию меня самого.

Если это вообще возможно.

— Предупреждение принято к сведению, брат.

Он был прав, предупреждая меня, потому что глубоко и сильно влюбился в дочь человека, который не только был близок к тому, чтобы сокрушить солидную часть нашей империи, но и с лёгкостью вырвал его сердце.

Со мной этого не должно случиться. На самом деле, как только Рэйвен окажется в моём распоряжении, мне будет гораздо легче подавить свои чувства.

— Твой брат прав, Арман. Будь осторожен. За нами наблюдают. Влюбляться в эту женщину не в наших интересах, — слова отца прозвучали громко и отчётливо.

Tacenda.

Это слово я однажды услышал от своего старого друга и бывшего профессора, человека, изучавшего несколько дисциплин, включая латынь. Он услышал это слово в ответ на агонию, которую я испытал после смерти Софии. Только позже он объяснил, что ту любовь, которую я испытывал к ней, чувство любви, которое пришло так легко, следует заглушить, а ещё лучше оставить невысказанным.

Это то, что я намеревался сделать с Рэйвен.

В конце концов, она была ничем иным, как деловым соглашением.

* * *