Босс преступного мира

— Нет, очевидно, что это не так. Отлично. Кто для тебя мой отец? Весь этот фарс был чем-то личным. Тот факт, что ты решил жениться на мне, очень личный. Но, угадай, что? Это касается и меня. Я, человек и девушка, в которую, как я подумала, ты влюбился. Боже, я была такой дурой. Не так ли? Да?

Тишина в комнате была душераздирающей. Затем Луи снова фыркнул.

— Ты должен сказать ей. Она заслуживает того, чтобы знать правду.

— Какую правду? Какую? — снова спросила Рэйвен.

Я сделал глубокий вдох. Давно было пора рассказать ей об этом, но у меня не было такой возможности. Зои сделала это вместо меня.

— Когда-то Томас считался братом моего папы, — заявила Зои с гордостью в голосе.

Слова, исходящие от моей умной и удивительной дочери, отчётливо прозвучали в комнате. И на несколько минут мне показалось, что всё время остановилось, и наша семья перенеслась в те времена, когда Томас действительно был частью нашей семьи, моим лучшим другом и парнем, который изначально жил со мной в одной комнате, взял меня под своё крыло в школе.

Тот, кто научил меня играть в баскетбол. Тот, кто избил ребёнка за то, что тот издевался надо мной, так как был выше меня ростом. И тот, кто обвинил моего отца в том, что тот скрывал от него правду о его настоящей семье.

— Господи, — промолвила Эдми. — Что, чёрт возьми, происходит?

Рэйвен придвинулась ближе, пристально глядя мне в глаза, не мигая. Затем она ударила меня ладонью по лицу, прежде чем выбежать из зала.

Впервые в жизни я возненавидел то, что я Тибодо.

ГЛАВА 22

Рэйвен

Устами младенца глаголет истина.

Эта мысль не выходила у меня из головы.

Убежать как можно дальше от мужчины, которого я любила, казалось, было единственным, что я могла сделать. Я не хотела быть частью отвратительной игры в месть, которая велась годами. Почему карма так сильно ненавидела меня, что настояла на том, чтобы использовать в качестве взрывчатки для финального взрыва?

Злобный смех вырвался наружу.

Арман доказал своё превосходство, с лёгкостью выследив меня прямо возле отеля. Конечно, я бы ничего не добилась, учитывая, что у меня не было ни денег, ни телефона, и его солдаты немедленно окружили бы меня, чтобы защитить и не дать мне никуда уйти.

Теперь я поняла, что тот человек, которым я себя считала, был частичной ложью.

Я уже не была до конца уверена, чему верить. Теперь я стояла в гостиной, полная решимости снова возненавидеть этого человека. И всё же он был источником ответов, в которых я, очевидно, отчаянно нуждалась.

Зои заперли в её комнате. У меня едва хватило времени поговорить с ней за ужином, хотя по дороге домой она пыталась утешить меня. Это было невозможно. Я стояла, уставившись в окно, и пыталась придумать, что ему сказать. Я ощетинилась, как только он подошёл ближе, но меня охватили те же чувства, которые переполняли меня с момента встречи с ним. Я вся задрожала.

Самым безумным во всём, что произошло, было то, что он мне нравился. Я обожала его семью, несмотря на то, что у меня было всего несколько минут, чтобы поговорить с ними. Они были именно такими, как я описала, полными жизни и стремящимися пообщаться со мной. Зои была такой очаровательной, что я по-прежнему стремилась послушать её игру, провести время, узнавая о её жизни.

Было очевидно, как сильно она обожала своего отца и восхищалась им.

Эдми даже попросила меня быть её подружкой невесты, что в то время было ошеломляюще. Я видела, как они наслаждались жизнью всей семьёй. Вот только в комнате был не просто слон. Там их было целое стадо.

Арман подошёл незаметно и непринуждённо, стараясь не шуметь, и протянул мне через плечо бокал вина, предлагая тем самым, по его мнению, оливковую ветвь. Как ни странно, я приняла его без вопросов и не выплеснула жидкость ему в лицо. Что хорошего это могло бы принести в данный момент?

Он продолжал молчать, стоя рядом со мной и уставившись в темноту так же, как и я.

Я ненавидела напряжение между нами. Прошла целая минута, и я больше не могла этого выносить.

— Зои потрясающая.

— В ней есть мужество.

— Насколько могу судить, она такая же, как ты. Ты проделал потрясающую работу, воспитывая её в одиночку. — У меня скручивало от волнения живот, а я говорила ему комплименты. Я без ума.

— Ну, мне правда помогали. Моя сестра была просто находкой, моя мать помогала мне, когда я не знал, что делать, — Арман почти горько рассмеялся и поднял свой бокал. Я не могла не заметить, каким растерянным он был, этот мужчина, смотревший в тёмную бездну каберне, как будто мог найти там ответы на свои вопросы. — Ты ей нравишься.

— Я рада. — Я отошла от окна, решив держаться на расстоянии, но поняла, что это невозможно. — Зачем я вообще это говорю? Теперь я понимаю, насколько притворной была вся эта женитьба. Когда ты собирался рассказать мне правду?

— После ужина.

Я рассмеялась.

— Слишком поздно.

Он, не торопясь, повернул голову. Я ожидала увидеть гнев или негодование, но, заметила, как этот человек был встревожен, и моё желание к нему не уменьшилось.

— Прости, Рэйвен. Я потратил годы на то, чтобы научиться замыкаться в себе.