Босс с секретом

Я смотрю на Дениса: когда-то он был моим мужем, а теперь – кошмар наяву. В его глазах блестит безумие, и я понимаю, что умолять бесполезно.

Он делает шаг навстречу и слегка покачивается. Пьян… пьян, как всегда!

– Вероника, – в его голосе непривычная мягкость и мольба, – когда ты вернёшься домой?

Я пячусь назад, но Денис хватает меня за руку и тормозит.

– Ты нужна мне. Вернись ко мне. Вернись домой.

– Мой дом здесь, Денис, – он хмурится, качает головой, а я продолжаю: – Я никуда с тобой не поеду. Ни сегодня, ни завтра, никогда, Денис.

Слова даются легко, но внутри я дрожу и цепенею от ужаса. Рядом с Денисом я снова превращаюсь в ту, которой была раньше: сломанная девочка, ни на что не годная. Одинокая жертва… с дефектами.

Денис рывком подлетает ко мне и снова впечатывает меня в стену. До боли сжимает плечи, встряхивает пару раз так, что голова болтается из стороны в сторону.

– Заткнись, хватит это твердить, как попугай! – рычит он. – Ты моя жена, твою-то мать! Моя! И должна вернуться домой!

Глаза под отросшей чёлкой превращаются в узкие тёмные щёлки.

– Я живу здесь, Денис, – настойчиво шепчу, а горло сжимается от паники.

Он такой огромный… боже, я забыла, что он такой огромный. Высокий и подкаченный. Гораздо выше меня, и хватка у него железная. Даже если попробую, не смогу его сдвинуть с места, как тогда мне вырваться… я не понимаю. Он может делать со мной всё, что хочет. Как всегда… как всегда…

Картинки прошлого врываются в память. Постыдные вечера и ночи, крики, плач, боль, страх, усталость, синяки на моих руках, толчки, тяжелое тело, придавливающее меня к дивану. Образы накатывают один за другим.

– Знаю, что ты живёшь здесь… с ним, – выплёвывает он. – Я следил. Я всё знаю. Трахаешь его, небось. Нравится тебе, а?

Он наклоняется и целует меня в шею.

Бог мой нет… пожалуйста… пожалуйста… пожалуйста…

Я сжимаюсь в комок, пытаюсь раствориться в этой чёртовой стене, к которой меня прижимает Денис.

– Но я твой муж… хочешь меня всё ещё, да?

Он снова водит языком по моей шее, я закрываю глаза, готовя силы для рывка. Понимаю, что ничего не получится, но надо хотя бы попробовать. Тишина накрывает тяжёлым удушливым покрывалом, я слышу лишь его пьяные вздохи и совсем неразборчивый шёпот.

Мы оба вздрагиваем, когда телефон в моей сумочке начинает разрываться от звонка.

Денис на секунду выпускает меня, хватает сумку, рывком расстёгивает молнию. Находит телефон и заставляет его замолчать одним броском об пол.

– Ты чего ревёшь? – Денис проводит пальцами по моему лицу. – Из-за него? Он никто! Никто для тебя!

Мне хочется исчезнуть, а ещё прекратить плакать, так как слёзы, кажется, только ещё больше раздражают Дениса.

– Всё в порядке, Ника, – с ужасающей улыбкой бормочет он. – Я прощаю тебя. Изменила мне, да, я это понимаю, но я прощаю тебя. Я здесь и всё кончено.

На этих его словах оживает домашний телефон, трубка пиликает совсем поблизости. Я вздрагиваю. Этот аппарат практически всегда молчит, Паша или я совсем редко им пользуемся. Даже не припомню, чтоб он хоть раз звонил, за всё то время, что я провела в квартире Паши.

Денис делает по своему, вырывает шнур от базы, стоящей на столике в прихожей, и писк замолкает. Я снова вздрагиваю, потому что база улетает на пол к моему сотовому.

– Как? Как ты узнал, где меня искать? – хочу сбить Дениса с мысли, потому что эти ужасные слова, что он меня прощает, больше похожи на бред умалишённого.

– Позвонил в твою фирму, поболтал с секретарём, она подсказала мне, что ты перевелась в Нижний Новгород, это было так мило с её стороны. Осталось посмотреть адрес филиала, приехать и подождать, когда ты в один из вечеров выйдешь из офиса. И… последовать за тобой.

Желчь подкатывает к горлу, практически заполняя мой рот. Денис следил за мной: как давно? Как долго? Что ещё он видел?

Денис рывком притягивает меня к себе, грубо целует в макушку, бормочет в волосы:

– Ты моя, Ника, моя… А он никто. Его нет, а я здесь. И всё у нас будет хорошо.

От его жёстких неуместных ласк мне страшно. На меня накатывают волны ужаса, потому что впервые в жизни не понимаю, как мне выпутаться из сложившейся ситуации.

– Ты бы ему всё равно скоро надоела, милая. Ну, ты посмотри, кто он, а кто ты. Тебе нужно забыть о нём, об этом Варганове, – он практически выплёвывает фамилию Паши, затем с яростью смотрит на меня. – Ты ведь не будешь меня расстраивать, Вероника?

Я хочу ударить его, пнуть, расцарапать лицо, он никто… никто… и больше не имеет права меня контролировать, он не может говорить мне, как жить и что чувствовать.

– Я тоже виноват, но ты ведь простишь меня? Я скучаю по тебе, – его рука проходится по моим волосам. – Ты должна простить меня.