Босс (СИ)

— Ты ей поможешь, — уверенно произношу и прижимаюсь к груди, — Ты добрый.

— Только ты в это веришь, — как-то суховато произносит шатен.

— Гарри, у тебя и правда большое доброе сердце. А если бы это было не так, я ни за что бы в жизни не была с озлобленным или плохим человеком.

— Малыш, — в его голосе слышится раскаяние, боль и даже сожаление, — У меня есть плохие новости, тебе не понравятся. — Вот это уже настораживает.

— Какие? — боязливо спрашиваю, пока парень пододвигает к нам ближе открытый ноутбук. Мне страшно.

— Я делал всё, чтобы этого не произошло. Прости. Прости меня, пожалуйста… — Гарри извиняется за что-то, и мои руки сами тянутся к ноутбуку, буквы расплываются, но я наклоняюсь ближе, чтобы наконец прочитать:

«Сегодня в Майами Гарри Стайлс был замечен с незнакомой блондинкой».

И ниже прилагается куча фотографий. Как можно было столько снять за одну минуту нашего пути: от катера до высотки? Глазами пробегаю по строкам, где говорится о расставании Гарри с Николь, а затем предположения, кто я, что между нами. Приводится факт, что мы не выглядим романтично и прочее, чтобы утверждать об отношениях. Дохожу до комментариев к этой статье. Боже!

«Вы только посмотрите, как стрёмно она одета? Это просто одна из его «подружек», которой нужен пиар».

«Он бы на неё никогда не посмотрел!»

«Либо я в край ослепла, либо у Гарри упал критерий на девушек. Такая страшила!»

«Уж лучше придурочная Николь, чем ЭТО!»

— Не читай! Не читай! — Гарри забирает ноутбук, видимо, заметив, куда направлен взгляд.

— Они ненавидят меня… Но за что? — потеряно шепчу.

— Потому что ты со мной.

Глава 28

— Джефф, сделай всё, чтобы сплетни стихли, — нервно провожу вдоль слегка влажных волос, — Только не комментируй произошедшее, пусть мир не знает Джесс.

Скоро будут почти сутки, как я пытаюсь решить новую проблему: нас вчера засекли на причале у отеля, папарацци сделали всего парочку фотографий, но сейчас из этого раздули огромного такого слона. Конечно, я знаю, каково краткое и подробное мнение о Джессике в комментариях под любой фотографией. Меня радовало то, что у Джесс нет активных страниц в твиттере, инстаграме, её никто, по факту, не сможет найти, надавить посредством кибер-издевательства.

И самое важное, что мимо неё это просто так не прошло. Я знаю, как серьёзно может это повлиять на нас, на её мнение и на наши отношения. Пришлось внимательно, пристально следить за её реакцией, важно было не довести до срыва, ведь в миг давление может раздавить мою красавицу-букашку. Она такая маленькая. Хрупкая.

В тот вечер я отодвинул в сторону ноутбук, не позволил дальше читать отвратительные комментарии, и Джесс не дала себя обнять, прижать к груди обратно. Она встала и пошла в спальню, откуда вышла буквально десять минут назад. Помню, как быстро осушил бокал вина, ещё раз поглядел на дешёвую статью, а затем последовал за ней.

Впервые я поймал себя на мысли, что чувствую её грусть, её боль ментально, кажется, даже, что все удары по ней проходят через меня. И в такие моменты я не могу веселиться, абстрагироваться и забыть, ведь подсознательно понимаю, что ей нужна моя помощь. А раз нужна — она её получит. И вот сейчас в спальне меня ожидало маленькое, сжавшийся в крошечный комочек, создание. Как вышла отсюда в одном одеяле, так и сейчас, укутавшись, рухнула и тихонько постанывала. В тишине отчётливо слышались всхлипы, даже скулёж. Джессика разбилась о скалы медийной жизни, в которой кишат злые языки.

Ну почему уже третий день подряд она плачет? Почему мы прилетели сюда, и всё, что на её лице появляется, — это горькие слёзы. Интуитивно подхожу к кровати, тело тянется к моему крошечному комочку, поэтому за секунду я ныряю под одеяло. Руками девушка пытается скрыть лицо, спрятать то, что я уже услышал. Плачет. Снова. Аккуратно хватаюсь двумя пальцами за подбородок светловолосой и поднимаю заплаканное личико. Тушь размазалась по скулам, щекам, располосовывая лицо. Глаза покраснели, уже успели неплохо так опухнуть.

— Не плачь, малыш. — Вытираю размазавшуюся косметику, а она сильнее, громче начинает плакать, — Забудь всё, что прочитала. — Прижимаю, хлюпающую носом малышку, которая разгоняется и переходит на рыдание.

До сих пор помню, как её тело дрожало, словно осенний листок, она вжималась в меня с откровенной надеждой на спасение. Джессика была уже не в себе, её охватила грусть, которую даже я не мог прогнать. Всё, что мне хотелось, — это к чёрту уволить всех, кто отвечал за нашу безопасность и неприкосновенность.

* * *

— Как она там? — Джефф возвращает меня в мир неожиданным вопросом.

— Вчера была вообще никакая, но сегодня, на самом деле, лучше. Ты не представляешь, сколько времени мне потребовалось, чтобы её успокоить.

— Ей необходимо сейчас это время; ты же понимаешь, что каждый должен пройти через эту мясорубку… — не выдерживаю и перебиваю.

— Чтобы просто быть со мной? — и ответа на этот вопрос нет по ту сторону телефона.