Ботан

Просовывал руки под футболку и, коснувшись его напряжённой спины, прижал его ещё ближе к себе.

— Давай отойдём от двери в комнату мелкой, — оторвался он от моих губ.

— Там моя комната, — указал на дверь с левой стороны.

Он взял меня за руку и направился в мою старую комнату. В нетерпение получить желанное, толкнул дверь и, бросив меня на кровать, навалился сверху. Как изголодавшие звери мы стали избавлять друг друга от одежды, не отрываясь от поцелуев.

Раздвинул мои ноги, согнул в коленях и поднял к моей груди. Намочил свои пальцы, прошёлся ими по кольцу моего ануса, засунув один внутрь и заставив меня ахнуть.

— Я тебя люблю! — сказал он, и место пальцев занял его твёрдый член.

Стиснул меня в своих крепких объятиях, мы стали одно целое, как бы это банально не было. С каждым движением во мне, с каждым поцелуем мы становились ближе. И не в физическом плане.

Стас чуть отстранился и, взяв в руку мой изнывающий от желанной разрядки член, стал двигать рукой, одновременно вколачиваясь в меня. Звуки ударяющихся тел, мои стоны и его рык наполнили комнату.

— Потише, мелкую разбудишь, — шепнул он.

То, как он трепетно относится к Миле. просто растрогало меня до глубины души.

— Будешь меня не слушаться — выпорю! — «грозился» он, вдавливаясь в меня и доводя меня до блаженства.

— Одни лишь слова! — вырвалось у меня.

А что?! Он не разу даже не шлёпнул, а, может, мне хочется, как раньше. Когда он становился грубее. Когда сжимал моё горло. Тянул за волосы. Кусал до крови.

— Вот, значит, как?.. — отстранился и вышел из меня.

Развернул спиной к нему, заставил упереться локтями и коленями в матрас. И со всей силой ударил меня по попе. Волна возбуждения прошлась по телу. Будто читая мои мысли, Стас вцепился пальцами в мои волосы и потянул голову назад.

— Не буди во мне зверя! — зашипел он мне в ухо и, укусив за шею, втянул кожу.

Я бы хотел ответить очередной колкостью, но мне стало не до этого. Стас поменял угол и нашёл чувствительную точку, которая выбила весь воздух из лёгких. Ускорил движения бёдрами, стал быстрее двигать рукой, и я уже плыл за гранью. Привычные точки запрыгали перед глазами. Тело напряглось, внутри все сжалось, вызывая гортанный рык у Стаса. Мы кончили одновременно, бились в конвульсиях, еле удержавшись на дрожащих конечностях.

Стас слез с меня, свалился на кровать, раскинув руки.

— Иди сюда, — запыхаясь, он потянул меня за руку на свою влажную и часто вздымающуюся грудь.

Пролежали так, пока глаза не начали закрываться.

— Стас, — промямлил я.

— Мм? — также бессильно отозвался он.

— Нужно вещи из машины в дом принести и душ принять… — И многое другое.

— Не хочу, — как ребёнок сказал он и, повернувшись на бок, стиснул меня в объятиях.

— Тогда меня пусти, я сам все сделаю. Ты отдыхай, — попытался встать, но меня не пустили.

— Ты просто язва, Соколов, знаешь об этом? — Он тут же заскулил и поморщился, когда я больно ущипнул его. — Моя язва!

— Так уж и быть. Прощу! — Я попытался снова встать, и на этот раз он меня отпустил и, встав следом, он стал одеваться. — Ты куда? А душ?

— Нам же надо во что-то переодеться. Ты иди в ванную, а я принесу вещи и присоединюсь.

В тот момент, когда он вошёл в душевую кабину, я просто принимал тёплые струи воды и расслаблял тело.

— Мила не проснулась? — повернулся к нему.

— Нет. — Он приблизился вплотную ко мне, вставая под льющуюся воду.

Тёплый душ только усилил усталость, и, выходя из ванной, мы просто свалились на кровать и тут же уснули.

— Я быстро в магазин. Возьму что-то к завтраку и свежее молоко для Милы, — сказал я сонному Стасу.

— Хорошо, — зевая, кивнул он. — Подожди! — вскочил он как ошпаренный. — Не оставляй меня одного! — воскликнул он.

— Я быстро, максимум полчаса, — сдерживая смех, успокоил я его.

— А если она проснётся? Я не знаю, что делать…

— Ты вчера так же говорил, а Мила уснула у тебя на руках. Не переживай, ты ей уже приглянулся, — все же рассмеялся и, поцеловав его в лёгком прикосновении, быстрым шагом вышел из комнаты.

68

Стас

Не успел и вдохнуть, как эта язва свалила. Вот реально, возьму и выпорю без какого-то подтекста. Разукрашу его задницу красными отметинами. Остаётся только надеяться, что мелк… Да блядь!

Мои мысли прервал детский плач из розовой рации. Ну, Соколов!

Встал с кровати, надел штаны и пошёл к мелкой. Она стояла на ногах в кровати, держалась за перила и рыдала. Красное лицо, слёзы и сопли. И что мне, блядь, со всем этим делать?!

— Эй!

Она сразу же прекратила плакать и внимательно посмотрела на меня.

— Мелкая, что за трагедия?

Не знаю, почему именно, но она засмеялась. Такой нежный и милый детский смех.

— Так-то лучше. А то развела тут истерику. — Я стал приближаться к кроватке, и она тут же потянула руки ко мне. — Э-э-эм, слушай! Я, конечно, возьму тебя на руки, но ты знай: я занят! И твой брат вряд ли отдаст меня без боя.

Мелкая хохотала во весь голос, будто понимает, что за бред я тут несу.