Ботаник vs. Плохиш

— Итак, — начал математик. — Завтра у вас запланирован поход. — собравшиеся согласно загудели. — Но Регина Егоровна, заменяющая Аллу Викторовну, не сможет пойти.

Те из пацанов, что уже второй день обсуждали в чем пронести алкашку, что бы Косых их не спалила — во флягах или коробках из-под сока — выбросили кулаки вверх, громко выразив радость по этому поводу. Над классом пролетел раскатный хлопок — это Колян дал пять, своему соседу и напарнику по отвязному поведению, Толяну Сурикову.

— С вами пойду я.

Энтузиазм у мальчиков заметно поувял.

— Но мне необходим помощник. Кто-нибудь из родителей.

Гробовая тишина. Конечно, никто не хочет в воскресенье с утра вместо чашечки экспрессо морозить зад в палатке, под трели кукушки.

— Вера Сергеевна?

Те, кто знал, кто это, уставились на мою маму.

— Дохлый номер, — шепнул мне Влад, сидевший рядом. — Она откажется.

— Я не могу. У меня ребенок.

Я ухмыльнулась. У Караева был еще один союзник. Кроме меня.

— Ребенок, у которого в этот день будет нянька, закончившая физико-математический факультет педагогического Университета.

Мама глянула сначала на бабушку. С таким взглядом, будто та воткнула ее нож в спину. Потом послала испепеляющий взгляд Сергею Анатольевичу.

Тот даже бровью не повет.

— Чудненько. Собираемся у школы в 10 часов утра, — обворожительно улыбнулся он. Кто-то из мама томно охнул, а моя лишь фыркнула, отвернувшись.

***

Часто бывает, как-то чего-то очень ждешь и волнуешься, время идет медленно, с садистским наслаждением растягивая вверенные ему секунды. Я так измучилась, что казалось будто завтрашний день не настанет. Я волновалась за маму и Караева, за себя и Влада (мне предстоял с ним откровенный разговор). Даже за Ромку с Настькой переживала. Но как только часы показали 9:30. Время, вдруг опомнившись, принялось терять минуты с бешеной скоростью. Все будто проносило мимо меня. Нытье Кашерновой, что нужно идти пешком. Пацаны, пытавшиеся достать девчонок разными способами — Кислевич даже попытался сунуть паука Торихиной за шиворот, за что получил от Ромки в нос. Мама и Караев, идущие в разных концах нашей растянутой и нестройной шеренги, за все время обменявшиеся от силы парой слов. Даже присутствие рядом Влада не помогало сосредоточится на реальности, лишь усугубляло мое погружение в собственные мысли.

Установка палаток, экскурс по ориентированию на местности, розжиг костра — слова, лица, силуэты мелькали передо мной, служа напоминанием, что вселенский часовой механизм все так же исправно тикает. И время разговора, который я запланировала, подходит все ближе.

— Ты сегодня какая-то рассеянная, — заметил Влад, присаживаясь рядом на поваленное бревно.

— Тебе показалось, — ответила я, переворачивая палку с нанизанной на нее сосиской, одна сторона которой получила ожог минимум четвертой степени.

Влад забрал у меня испорченную закуску на импровизированном шампуре.

— Волнуешься за наших родителей? — он с улыбкой протянул свою — идеально подрумяненную со всех сторон.

— С чего бы? — пожав плечами и оглядевшись по сторонам. — Кстати, где…?

— А где Сергей Анатольевич?

— А обещанные песни у костра будут?

— Есть че нормального пожрать?

К костру подтягивались остальные — и у каждого был вопрос, который требовал незамедлительного ответа.

— Я знаю одну страшилку. Хотите расскажу? — Рома ковырнул палкой костер, выкатывая на свет божий обугленную картошку. — В одном черном-черном городе…

— Что за зашквар, Кравченко? — сморщила нос Пешкова. — То же мне страшилка для малолеток! Вот, я лучше знаю. В одной деревушке…

Закат еще не отгорел, а культурная программа началась по полной. Оставалось только дождаться, когда кто-то решит начать прыгать через костер.

Поежилась — но не под впечатлением от истории. Она была скорее вызвана внутренними переживаниями.

Без слов мужская куртка опустилась мне на плечи — накрыла руки Влада, оставшиеся на моих плечах, и прильнула к нему, чувствуя успокаивающее тепло.

— Закругляемся! Все по палаткам! — Караев с мамой еще не вернулись, благо директор догадался взять третьего надсмотрщика. Физрука. Правда, об этом мы узнали, когда прибыли на место. И маме уже некуда было деваться.

Встала, плотнее кутаясь в куртку и напоследок вдыхая знакомый аромат, которому примешался горький запах полыни и костра. После скинула ее с плеч и протянула Владу.

— Не нужно, — покачал он голову.

— Эм… Влад?

— Да?

— Спокойной ночи…

— И тебе, — лёгкий поцелуй достался моей щеке.

Заползла в палатку, чувствуя, себя бесхребетной трусихой. И я упрекаю маму в нерешительности? Сама недалеко от нее ушла…

Ворочалась, вздыхала, думая, как завтра все-таки поднять интересующую меня тему, вдруг молния на палатке поехала вверх. А спустя пару секунд вошедший рухнул на Настину половину лежанки.

— Ну наконец-то… — повернулась, думая, что это Торихина. Но разглядев — благо походный ночник еще не отключила — забилась в противоположный угол.