Boy meets Madness (СИ)

Я хватал Бо Ру и, буквально неся её на руках, выпрыгивал в окно. Благо, тогда мы жили в частном доме, и я не боялся высоты. Такое происходило часто. Даже слишком. Однажды он чуть не поймал нас, схватив меня за ногу. Я выкинул сестру в открытое окно и приказал бежать. Она упала с болезненным визгом ― вывихнула ногу, но спорить не стала, лишь со слезами на глазах посмотрела на меня и проронив лишь: «Братик!», скрылась из виду. Я был рад. Тогда я всё же смог выбраться. Но шрам от разбитого стекла красуется у меня на предплечье до сих пор. Расходы за разбитое окно «отец» взял на себя. Так же, как и на лечение матери. Впрочем, тоже, как и всегда.

Тот день стал последней каплей. Больше я не отсиживался в комнате, прислоняя к себе сестру, в надежде, что всё это когда-нибудь закончится. На следующий раз я заранее помог Бо Ре выбраться через окно, а сам пошёл в комнату родителей. Тогда меня и побили в первый раз. Но я был счастлив. Я смог защитить маму. И хрен с ним, что мне потом пришлось лежать в неотложке с сотрясением мозга. Зато парни в школе были в восторге от боевых ранений.

***

«Нет идеально хороших или плохих людей ― мир не делится на чёрное и белое. Мир сер. Как и люди, не знающие, сколько им осталось шагов до пересечения той границы, когда их врождённая серость окончательно высветлится или наоборот ― почернеет»

***

Спросите, почему же никто ничего не делал? Почему никто не донёс? Почему нас не забрали, почему отчима не посадили? Ответ прост ― мама этого не хотела. И продолжала терпеть… и врать. Если на её травмы окружающие ещё могли закрыть глаза, то на наши с сестрой ― нет. Приходилось выкручиваться. Даже и вспомнить не могу, сколько раз за детство я «падал с дерева/лестницы/велосипеда», сколько раз «спотыкалась» и «падала на роликах» сестра. Хотя роликов у неё и в помине никогда не было. Как и у меня велосипеда. Конечно, сейчас я понимаю, насколько наивно звучала та ложь, но окружающие почему-то всё равно верили. Или делали вид, что верили, при этом усыпляя совесть и делая вид, что ничего не знают.

В таком окружении я и рос. И росла моя сестра. Нападки отчима со временем становились всё настойчивее. Бо Ра очень боялась, а я, как старший брат, продолжал защищать её. Лет до пятнадцати она спала у меня в комнате, хоть и имела свою. Она знала, что я её в обиду не дам. И он это знал… От чего стал действовать хитрее. Тогда, когда матери не было дома. Я был всегда ― просто не позволял сестре оставаться дома одной с этим человеком. Либо был с ней, либо брал с собой, куда бы не шёл. С возрастом я становился сильнее и мог дать более ощутимый отпор. Маму волновать не хотелось. Она надеялась, что с течением лет отчим перестанет бить и лезть к нам. А я поддерживал эту теорию и врал, что подрался с кем-то в школе. А в школе врал ― что с друзьями. Которых у меня в действительности не было. Ну… кроме одного. Но об этом позже.

Но однажды всё изменилось… или же изменился я. Два месяца назад я не выдержал. Мы уже давно съехали с того дома. Я закончил школу, поступил в университет. Бо Ра уехала в другой город на учёбу ― подальше от этого животного. Я с четырнадцати лет подрабатывал, да и она тоже мне помогала. В итоге, к восемнадцатилетию сестры накопилась приличная сумма и я, несмотря на все упросы и истерики матери, отправил Бо Ру из дому. Там ей безопасней, а мне спокойней.

Возможно, хорошо, что её тогда не было в этом доме. Хорошо, что она не застала эти события. Хорошо… что она не увидела, как я стал убийцей.

***

«Кто-то ны­ря­ет в этот но­вый цвет осоз­нанно, ко­го-то под­талки­ва­ют. Дру­гие лю­ди, внеш­ние фак­то­ры, жиз­не­ные проб­ле­мы… не­важ­но, что имен­но. Факт ос­та­ёт­ся фак­том ― каж­дый од­нажды пе­ресе­чёт эту чер­ту»

***

День был скучным и вполне себе заурядным. Он пришёл домой раньше обычного. Как всегда, в нетрезвом состоянии. По всей видимости, или он очень много выпил или просто ему уже было так наплевать, но отчим даже никак не отреагировал на мой презрительный взгляд, которым я одарил его. Обычно он, как минимум, начинал орать, порой подымал руку… Впрочем, это уже несколько лет как бесполезно. Однажды после такой попытки замахнуться на меня, он сам отгрёб. А стоило всего лишь перехватить его руку и оттолкнуть. Он меня побаивался. В конце концов ― отчим не молодел, в то время, как я взрослел и становился сильнее. Он просто фыркнул на мой взгляд полный ненависти и неприкрытого отвращения и завалился спать.

Перегар стоял по всему дому. Мне стало плохо. Рвотные позывы особенно сильно одолевали меня в тот день. Я просто ушёл. Матери тогда дома не было, а это животное спало непробудным пьяным сном, храпя как паровоз.