Боже, Божена! Мужиковедение и другие истории

Всем известно, что Евгений Киселев человек антискаредный, кутила и барин, разбогател в 90-е, а тогда в кодекс чести входило понятие «Плачу за всех». Ну не может такой человек по возвращении своего приятеля из сортира внятно сказать: «Я счет уже оплатил, с тебя столько-то». А потому эдакие кренделя с ним норовили выписать все марамои мира. Но времена изменились. Бешеных денег больше нет. А состояния проматываются как раз в кутежах и в ресторанах. И что особенно обидно, проматываются в кормежке чьей-то свиты, каких-то марамоев, которых за минуту до выноса счета одолевает медвежья болезнь…

– Моня, дорогой, сколько лет, сколько зим! Может быть, по рюмочке коньячку за мой счет?

– А почему бы и нет?!

– Ну нет так нет!

Если легендарному телеведущему неудобно не оплачивать чужие кутежи, то жене «форбса» из первой десятки неудобно их как раз оплачивать. Видимо, поэтому призрак разорения над этим семейством не витает, – позиции в «Форбсе» неуклонно растут, что бы в стране ни происходило.

На самом деле она хорошая женщина. Интеллектуалка, умница, Крым-не-наш. И, как герой Булгакова «кароший люблю, плохой – нет», шампанское она любит хорошее. И подруг любит тоже хороших, из хороших старомосковских семей. Выросшие девочки с филфака не бедствуют, все по заграницам, но на жизнь зарабатывают сами, упорным трудом. А мадам из «Форбса» человек не олдскульный, и оплачивать совместные посиделки не в ее правилах, поэтому в конце вечера прогрессивная олигархесса предлагает делить счет на троих. И плевать, что они заказали от силы по бокалу белого и действительно не могут себе позволить регулярно выкладывать по 300 евро каждая. То есть физически отдать 300 евро они, конечно, могут. Даже почку не придется продавать. Но в их хозяйстве нашлось бы этим деньгам куда более осмысленное применение. А сказать: «Давайте в этот раз – каждый за себя», – им почему-то неудобно. Хотя каждый знает, что неудобно только спать на потолке.

Делить на троих, на количество собравшихся – дурная манера. S’est officiel. К тому же, ведь есть любители дорогих вин, а есть вообще трезвенники. И мы, трезвенники, чаще всего и становимся жертвами застольных расчетов.

В этом году я дала отпор одной любительнице хорошего шампанского в Монако. Пошли мы втроем в Cipriani. Дамы пьют, а я – нет. Не из жадности, а просто потому, что я не люблю алкоголь. В конце приносят счет. Я смотрю, на сколько наела. И выкладываю свои 100 евро.

– Боженка, а почему ты не хочешь поровну? – издевательски спрашивает знакомая, известная в Монако сплетница и интриганка.

– Потому что я не пью.

– Ну ты же ешь.

– Ем. Это и оплачиваю.

Заявила я об этом твердо. И вторая подруга согласилась:

– Делай, как тебе удобно.

– Нет, – говорю, – не как мне удобно, а как справедливо.

Счет, кстати, был на 700 с чем-то евро. Вот и с чего мне платить лишние 150 евро? Я зарабатываю деньги журналистским трудом, не подымаю головы от компьютера и считаю несусветной глупостью шерить счета с любителями дорогих вин.

– А если тебя эти девочки больше в ресторан не позовут? – настороженно спрашивает моя близкая знакомая. Она тоже не зарабатывает на чужую выпивку, но боится стать парией в кругу богачек. – А вдруг они всем расскажут, что ты платишь только за себя, и над тобой посмеются?

– Вот, ей-богу, переживу, – смеюсь я в ответ, – если девочки не уважают мои деньги и вообще деньги не уважают, на черта мне такие девочки? Если девочки смеются над теми, кто живет строго в рамках бюджета, то я желаю их мужьям никогда не разориться, а то всякое в жизни бывает. Только бешеные, глупые деньги не знают бюджета, как говорил герой Островского. Кстати, как правило, сорят в ресторанах на деньги мужей. Собственные средства как-то образумливают.

Кстати, всем девочкам сильно за сорок, а одной вообще семьдесят. Что за манера до старости девочками именоваться? Ладно, вернемся к нашим баранам.

Вот вам еще одна сага про привычку «шерить счет». По мотивам анекдота: русский приходит в гости с водкой, а уходит с фингалом, еврей приходит в гости с братом, а уходит с кусочком торта для тети Песи.

Дело было в Лондоне. Одна блогерша, она же – гуру стиля, попросила познакомить ее с кем-нибудь из моих знакомых, а то не с кем общаться на чужбине. Я пригласила на ранний ужин в «Мари Ванну» лучшую подругу, дочь прекрасного советского писателя. Диспозиция такая: гуриня любит шампанское. А мы с подругой вообще не пьем.

Каждый заказал себе по горячему. Гуриня потребовала пузырьков. Беседа не заладилась, и вскоре мы решили разойтись. И гуриня, прямо как в анекдоте, решила уйти с тортом, только не для тети Песи, а для своей дочки. А мы, вечно худеющие, от десерта храбро отказались.