Божественная игра

И тут Норкаус закричал по-настоящему, во всю силу легких. И мир провалился в никуда… Я не знаю, сколько это длилось, но прошло совершенно без ощущений. Я просто заснул на какое-то время, а проснулся уже в другом месте. Посреди поля, заросшего наполовину пшеницей, наполовину сорняком. Там, где поле, оканчивалось, стоял город, окруженный стеной из желтого камня. А сзади шумел лес.

— Быстро! — Димитрий рванулся в сторону леса. — Быстро, говорю, чего стал!

Ноги побежали сами. В голове еще кружилось, чередовались обрывки картин каменистой степи и желтого города. Даже в свете Луны стена имела цвет яичного желтка. За лесом стоял еще один город. Не каменный, приветливый, обычный городок. И плавно изгибалась под ним река.

Норкаус мчался, не разбирая дороги, миновал табличку «Мерсенвилль», текст которой был написан латиницей. На улице я заметил темную фигуру. О, Небо! Что угодно, но не человек! Демон, мифическое чудище, но не человек! Но глаза его вспыхнули ужасом при виде Димитрия. Оно упало на мостовую… Нет, это Норкаус ударил его, а потом занес над ним руку с чем-то на шнурке и ударил…

Я стоял, оцепенев, а Норкаус хлестал его, и демон вопил, Небо, как он кричал!.. Загорались одно за одним окна, люди выбегали на улицу, крестились, зажимали рты. От раскрытых окон и дверей на улице стало светло. Да, это настоящий демон, как на картинах в церквях и старинных книгах. В руках Норкауса поблескивал металлический значок, привязанный к шнурку. Именно им он бил демона. Потоки черной крови текли по мостовой, кровь дымилась, кипела, по ней бегали язычки пламени. Черная, будто смола…

Один последний вопль, с которым не могли сравниться все предыдущие, вознесся к ночному небу. Существо растянулось на мостовой, раскинув руки в стороны. Оно было мертво. И все вспыхнуло синим огнем! И кровь, и уродливое тело, все было охвачено пламенем. Горело оно всего пару секунд, после чего рассыпалось черным пеплом. Ветер подхватил его и унес — к далеким горам, к лесу, к городу из желтого камня. В ту же ночь городская стена рухнула, дома рассыпались. Город превратился в руины. Желтая груда. В тех камнях очень любили селиться гадюки…

* * *

Ведьма улыбнулась одними уголками губ. Она проиграла, но игра была честной. Здесь все подчиняются одним правилам, а наказание смерть. Но Боги-судьи не спешили оканчивать игру.

— Нам понравился мир, который вы создали, — прогудел голос, он очень похож на настоящий. Хотите ли вы сыграть еще одну партию на этом же поле?

Взгляды Свона и Ведьмы встретились. Взгляд Свона горел азартом, а Ведьмы — желанием отыграться. Конечно, они хотели! Игра продолжилась. На этот раз она была гораздо более многогранной. Игроки отшлифовали мир почти до кристального совершенства. Ходы изжили свое, теперь игра шла в реальном времени. И каждый игрок держал в своих руках по сотне, по тысяче различных персонажей… И в игру было введено еще одно новшество.

2: ИСХОД

Представьте: человек исчез с планеты…

Куда и как — признаться, сам не знаю.
И звери, наконец, поверив в это,
пошли гулять… И их не убивают!
Плющом увиты, рушатся заводы,
в траве поют непуганные птицы,
а через век — глядишь! — речную воду
олени пьют без страха отравиться
и умереть от ядохимиката…
Гудят леса, пустыню вытесняя,
и по утрам восток багряно-матов,
а что ни ночь — завеса голубая
висит в степи до самого рассвета,
полынь-траву прохладной лунной студит…
Представьте: человек исчез с планеты…
И успокойтесь. Этого — не будет!

Лев Вершинин

ВСТУПЛЕНИЕ

Мир застыл в ожидании. Если взглянуть на него с точки зрения Мироздания, все в мире людей остановилось. Им казалось… они думали… но это были только иллюзии. Жизнь замерла — все ждали чуда. Человечество ждало чуда с самого момента своего зарождения. Когда в маленьком и несовершенном мозгу предчеловека мелькнул первый проблеск сознания, он стал ждать чуда. Это заложено природой в саму суть нашего естества. И все время мы ждем. Пришествие кометы, взрыв звезды, рождение сверхновой, новые звездные цивилизации, конец света — мы ждем, мы жаждем всего этого. Мы страстно желаем, чтобы жизнь бурлила и пенилась, а не текла спокойно. Остальное — противоестественно.

Прогремел гром на границе тысячелетий. Прогремел — и ушел, так и не успев положить начало буре. Человечество с трепетом душевным отодвинуло тяжелый, для кого-то — непомерно тяжелый, засов и вдохнуло свежий, пахнущий озоном и бензином, новой жизнью и звездами воздух. Свершилось! Человек ступил в новое тысячелетие…