Божественная игра

«Готов» потонуло в вязком гудении. Гул вливался в меня через множество электродов. Он наполнял меня… Но это только начало. Сейчас, сейчас войдут электроды «краба». О-о, если бы я мог кричать! Я бы заорал во все горло! Я бы сорвал с себя эту пакость, сжег, растоптал, разнес на куски всю лабораторию. Ощущение такое, будто в твой затылок вверчивается раскаленное сверло! Неужели нельзя придумать способ погуманнее? Я знал, что тонкие, почти невидимые проводки сейчас вонзаются в мой спинной мозг. Микроскопически тонкие, тронь пальцем — и не останется даже следа.

Все, внешний мир исчез, испарился. Остался лишь голос, внушающий необходимые пилоту знания. Хотя, голос — это плод моего воображения. Мозгу так легче воспринимать информацию…

«Raven», торговое судно класса «3», устройство… принцип действия… Стандартный трансфер, работает от обычных батарей. Трансфер… устройство… принцип действия… возможные неисправности… Точность и процент вероятности промаха зависит от расчетов, которые производит бортовой компьютер при помощи специального программного обеспечения. Необходимые параметры: координаты точки отправления, берутся с показаний бортовых датчиков и радаров, и координаты цели, берутся из баз данных, звездных карт. Расчет максимально короткой траектории прыжка… Используемые параметры: напряженность полей, объемы инородных тел в не-пространстве, расчетное и прошедшее время, длина прыжка, радиус дуги, описываемой в не-пространстве для достижения обычных координат цели…

Уродливая рожа. Это — враг, с ними человечество встретилось около года назад. Они — воинственная раса, полностью милитаризованная. У них нет культуры, нет ничего, они знают только постоянную войну. У них нет гражданского населения. Они называются «валвари». Их герб две винтовки, окруженные кольцом огня. Они — единственная разумная раса, которую нам удалось встретить. Они — гуманоиды. Наша задача — убивать валвари…

Сознание вернулось настолько быстро и неожиданно, что было похоже на мгновенную вспышку или взрыв — удар света. Я открыл глаза и увидел лицо доктора Фаммер. Она снимала с меня присоски и диски. Наверное, я застонал, потому что доктор приподняла мою голову и поднесла к губам стакан с водой. Очень кстати — горло судорожно сжималось от сухости.

— Ничего, ничего, — заботливо прошептала она, — все могло быть хуже. Гораздо хуже. Ты молодец, Майк, ты прекрасно держишься, другим сеансы даются много тяжелее. И сегодня ты перенес процедуру легко. Это означает успех! Слышишь, Майк, пей, это успех! Ты подходишь. Сегодня твой первый день, der erste tag, твой первый настоящий день!

Хелен по матери была немкой и унаследовала от нее некоторую угловатость, которая полностью компенсировалась второй, испанской, отцовской кровью. Она порой забывалась и начинала говорить по-немецки или испански, потом смущалась, извинялась и повторяла сказанное. Она повернулась и поглядела на приборы. Несколько зеленых кривых бежало на черных экранчиках.

— Herz… herz… — повторяла Хелен, следя за кривыми, — твое сердце немного не в порядке, но это не столь важно. Небольшая аритмия может быть последствием сеансов и пройти со временем. Ты молодец, Майк!

Она вдруг нагнулась и звонко поцеловала меня. Потом засмеялась и моментально слетела вся немецкая серьезность. В темно-карих глазах плясали озорные огоньки.

— Зови мне просто — Хелен, без всяких «доктор» и «мэм», сказала она и оставила меня одного в квадратной ячейке.

Лекция по тактике была, как обычно, скучной. Голос лектора звучал монотонно, однообразно. Я порой думал, а не пользуется ли он этими дурацкими «мышеловками», что отрубают эмоции? Психочипами. Очень уж похоже. Но я понимал важность вычитываемого материала. Хотя, он никогда не пригодится в реальных условиях, все это придется сдавать на экзамене. А провалю я его — и полетят к чертям мои мучения в камерах нейропрограммирования. Всю жизнь я проработаю ассенизатором, буду выгребать дерьмо из закоулков цивилизации и видеть по ночам кошмары о торговых судах класса «3», потому что не изменить сознания, изгаженного приборами…

В группе нас было всего пятнадцать человек. Двое постоянно болели, один просто не очень любил лекции, в итоге — двенадцать. Половина аудитории. Все у преподавателя на глазах, поэтому все вынуждены писать конспекты, изо всех сил стараться успеть за голосом лектора. «К крейсеру класса „2 — Гепард“ подходить необходимо сзади, где он лишен всякого вооружения, и где защитное поле втрое слабее…» — какой смысл во всей этой теории? Ну, встречусь я с крейсером, пусть даже в самый первый мой вылет, ну буду знать все это… перепугаюсь, растеряюсь, мне в глаз попадет пылинка, заволочет зрачок слеза все, что угодно может случиться, и тогда не поможет даже доскональное знание теории. Необходимы боевые рефлексы, необходимо чутье, чтобы почуять приближение противника еще до того, как корабль покажется на экране радара. Ничего этого не найдешь в аудитории…