Божественная любовь (СИ)

Тот возник в зале несколькими секундами позже, едва почуял, как герцог улизнул из Межуровнья и не домой в Лиен, а в неизвестном направлении. Повелитель Путей и Перекрестков остановился, не то, чтобы как громом пораженный, но весьма удивленный – однозначно. Вот только, чем больше – сказать сразу затруднился бы и сам Злат. Картой Элегора-Джокера, лежащей на самом верхушке стопы, вместо того, чтобы пребывать в ином времени и пространстве, в особой шкатулке для особых карт Колоды, куда ее лично поместил сам Повелитель, или весьма динамичной картиной за окном-порталом с участием все того же вездесущего герцога.

«И как это назвать? ТВОЯ ВОЛЯ или просто СУДЬБА, для которой я был проводником?» – задумчиво усмехнулся Ферзь Колоды, обращаясь к тому, кто слышит все, но никогда и ничего не говорит в ответ или говорит так, что ищущий ответа по-настоящему обнаружит оный лишь в собственной душе.

Коснувшись на миг пальцами подбородка, Злат вернулся к столу, сложил карты в ларец и мягко опустил крышку. Больше вмешиваться в плетение судеб богов он не решался. Кажется, больше в этом не было нужды. Ему весьма наглядно продемонстрировали нынче – все попытки обойти предназначенное приводят лишь к его исполнению. Даже если пытаются Джокер и Ферзь.

- Кто бы мне сказал, что завтра я буду шляться по болотам с герцогом Мэссленда в качестве ищейки… – поделился Лейм ядовитой мыслью с кузиной.

- Думаю, ты нашел бы время, выписать собачку из Лоуленда, поэтому Силы тебе ничего и не сказали, так куда веселее, – ответила принцесса.

Перед отправкой на болота она успела сменить бальное платье на охотничий костюм, правда, пришлось пользоваться обычными чарами, вместо помощи Звездного набора, чтобы не дразнить дружественно настроенных мэсслендцев неведомой магией. Лейм только переобулся из туфель в высокие сапоги. Громердан же, что на балу, что на болотах сохранил прежний костюм и, надо признать, в пустошах он смотрелся куда более органично. Только тяжелая фамильная цепь позвякивала едва слышно, когда герцог время от времени склонялся к траве, проверяя, не сбился ли он со следа. И эти звуки делали Колебателя Земли еще более похожим на громадного пса, принявшего человеческое обличье.

Не будь влияние болот, противящееся магии столь сильно в сезон блуждающих топей, герцог и вовсе предпочел бы обернуться собакой для пущего удобства. Никаким унижением такая метаморфоза для мужчины не стала бы. Псов герцог уважал куда больше многих двуногих, а уж об их интеллекте и преданности был однозначно куда лучшего мнения.

Около получаса Громердан сверялся со следом часто, потом объявил:

- Девушки идут в лес. Предлагаю добраться до опушки и свежий след искать там. Будет быстрее.

- Ведите, – согласился Лейм, Элия согласно промолчала.

Еще часа полтора боги двигались в тишине, пока туманная пустошь не встала на дыбы, оборачиваясь перед глазами лесом, окутанным густыми извивами тумана, молочного с фиолетовым отливом. Высоко приподнявшиеся на корнях, будто собрались, постояв минуту-другую, тронуться в путь, деревья встречали гостей. Стволы толстые, но корявые, увешанные длинными плетями темного мха, кренились в разные стороны, не от ветра, но под действием неких сил. Ковер мха и трав влажно хлюпал под ногами, цветы с черными и густо-сиреневыми крупными чашечками цветов качали тяжелыми головками, распространяя приторно-сладкий, тошнотворный, с медным привкусом аромат. Так могла бы пахнуть пролитая кровь, разбавленная фруктовыми духами.

- Здесь власть болот слабеет. Я сменю облик, понадобится хороший нос, – предупредил Колебатель Земли и оборотился в громадного, до талии мужчине среднего роста, пса с широким костяком, лобастой головой и пудовыми лапами. Жесткая черная шерсть завивалась мелкими колечками, плотно прилегая к телу. Родовая цепь осталась единственным знаком, сохранившимся неизменным при трансформации, да еще цвет и выражение глаз бога.

Громердан покружил там, где лес клином врезался в пустошь, вбирая собачьим носом ароматы, и почти мгновенно нашел нужные следы. Одни едва заметные, легконогая эльфийка будто вспархивала над травой, и куда более глубокие от ног смертной служанки, следы, пахнущие земляникой и корицей. Беглянки направились вглубь леса. Преследователи с самыми благими намерениями устремились туда же в почти полной, не считая потрескивания стволов тишине. Кажется, в ночь тумана даже самые непоседливые обитатели леса предпочитали спать или отсиживаться по своим убежищам. А и правильно, нечего путаться под ногами и лапами могущественных гостей.

Шелест, чавканье мокрого мха под ногами, дыхание – только звуки, издаваемые богами, нарушали тишину леса. Или Бэль успела убежать далеко или сейчас затаилась где-то и выжидает. Она же не знает, кто пустился по следу, а погоню может почувствовать!