Божественная охота

Огромная пещера со стенами из серо-черного слоистого камня с довольно низкими сводами, освещенная жалкими остатками заклятия световой гирлянды, тающей на потолке, была до отказа набита грудами звонких монет самых разнообразных геометрических форм и расцветок (желтых, серых, синих, зеленых, красных…), всевозможными драгоценными каменьями в чистом виде, ювелирными изделиями и массой вещей, изготовленных из сводящих людей с ума металлов. Чего тут только не имелось: посуда, вазы, оружие, предметы обихода – все столь же роскошное, сколь и абсолютно безвкусное из-за уместных и неуместных инкрустаций, чеканок, украшений из пестрых каменьев и накладок.

Все это нелепое, никому не нужное великолепие, способное лишить рассудка алчного человека, тускло мерцало в неверном свете. А рядом с роскошными кубками, тысячами тысяч монет, рубинами, изумрудами, сапфирами, диадемами, браслетами, запястьями, ожерельями, подсвечниками, гребнями, блюдами и миллионом других бесценных вещей покоились куда менее эстетичные предметы – скелеты, словно пышным погребальным плащом, присыпанные сокровищами. Штук пять скелетов бросались в глаза сразу, чуть присмотревшись, можно было найти еще троих. Покрытые жалкими лохмотьями пергаментной кожи и клоками истлевшей одежды, все еще сжимавшие в желтоватых костях рук проржавленные клинки, они скалили голые черепа в застывших навечно усмешках, словно от души хохотали над собственной участью.

Трупы людей с проломленными черепами, сломанными ребрами и раздробленными конечностями, явно ушедшие из жизни не по своей воле и возлежащие среди неисчислимого богатства, показались Злату забавными, поэтому Повелитель Межуровнья и оставил в окне приглянувшуюся картинку. Но, разумеется, Лорд Бездны и помыслить не мог, что в его гостях сей поучительный вид, наглядно демонстрирующий тщету человеческих помыслов, пробудит бешеную жажду наживы. Тем более что Злат никогда не считал герцога Лиенского алчным созданием, во всяком случае, алчным до денег, о приключениях разговор шел особый. Вот почему вид у Повелителя Межуровнья в тот самый миг, когда Элегор, как всегда не задумываясь о последствиях, махнул в окно, был донельзя ошарашенным. Впрочем, выражение крайнего удивления быстро сменила привычная циничная усмешка, а вслед за ней появилось что-то, похожее на беспокойство. Стоило герцогу поставить ногу на роскошный ковер из разнородных монет, что-то неладное начало твориться в сокровищнице. Злат тихо чертыхнулся и нахмурил соболиные брови.

Инициативный бог, столь резво ринувшийся к сокровищам, беспардонно топча роскошное великолепие, бросился в самый темный угол пещеры. Туда, где скорчился один парень из команды покойников, прикорнувший прямо за разукрашенным эмалью, драгоценными каменьями и серебром высоким стулом с витыми ножками в виде готовых к броску змей.

Тем временем статичная картина пришла в противоестественное движение. Тускло замерцали, а потом и зажглись призрачным яростным темно-синим огнем глазницы черепов, руки плотнее сомкнулись на рукоятках клинков, клацнули зубы. Уже не только глазницы черепов, но и сами останки оделись в саван из призрачной синевы. Скелеты начали медленно подниматься со своего последнего ложа, обретая не бытие, но отвратительное подобие жизни.

Стражи сокровищ устремились к не обращавшему на них ни малейшего внимания герцогу. Элегор был полностью увлечен своими попытками выдрать из цепких костей приглянувшегося ему скелета какую-то хреновину. Однако заметить проблему незадачливому грабителю все-таки пришлось, когда внезапно обретший подвижность труп принялся интенсивно сопротивляться стараниям бога заполучить его посмертную собственность. Сжимая одной рукой свое сокровище, другой среди ожерелий и россыпи перстней скелет нашарил кинжал и попытался вонзить его в грудь Лиенского. Возмущенно зашипев, герцог извернулся и дернул сильнее, оторвав добычу вместе с парой фаланг пальцев владельца. Стряхнув мусор, Элегор тут же прыгнул в сторону, моментально узрев прочих скелетообразных виновников переполоха в пещере, выхватил из ножен полуэспадон и устремился вверх по склону монет, пытаясь занять наиболее выгодную позицию.

Слежавшиеся сокровища, потревоженные живыми мертвецами, поехали под сапогами герцога со зловещим звонким шелестом, который наложился на скрип и треск костей звучным аккордом. По мнению Элегора, проклятая гора, пролежавшая в неподвижности долгие века, выбрала совсем неподходящий момент для передислокации. Теряя равновесие, бог заскользил прямо в гостеприимно распахнутые объятия нетерпеливо пощелкивающих уцелевшими зубами скелетов.