Божественная трагедия

Она бросила бесполезное ожерелье из рубинов к своим ногам и сорвала с груди подвеску из желтых камней и повернувшись в сторону носа ладью, держала свое одеяние двумя вытянутыми вперед руками. Каждый камень выбросил вперед солнечный луч. Свет достигнув горизонта, будто крепкая толстая веревка, прилип к сводам, окружавшим подземный океан. Ладья рванулась, будто-то ее кто-то тянул за эти лучи с огромной скоростью вперед. Исимуд остался далеко позади. Инанна не смотрела в его сторону, ибо победить слугу Великого Энки, такого же древнего как и ее дед, не было никакой возможности. Можно было только сбежать из стен, где он обладал силой.

Но Исимуд гнался за ней. Уже слышалось его свирепое дыхание, даже сквозь оглушающий шум воды, рассекаемой несущейся вперед ладьей.

– Верни Ме, Инанна, – ревел двуликий великан.

Богиня видела стремительно увеличивающийся выход. Но когтистая рука почти достала до кормы, ладья вылетела на солнечный свет и поплыла по реке Бурануну, вытекающей из подземного океана. Исимуд не двинулся за пределы. Инанна не оборачивалась, но знала, что чем дальше от чертогов Энки, тем слабее его сила. Она нагнулась к Ниншубуру. Та стал приходить в себя.

– Простите, госпожа, я не смогла вам помочь, – пролепетала она смиренно

– Что ты! Ты спасла меня, – ласково ответила богиня, помогая все еще слабой служанке встать.

Инанна, стоя на носу, смотрела вперед. Там, все еще вдалеке, бы ее город, город, где живет Думузи. Когда из мутных вод в ладью поползли огромные крабы, посланные Исимудом, она даже не двинулась. Ниншубуру, вновь ставшую воительницей с легкостью выбрасывала из за борт сильными руками, даже не беря в руки свою смертоносную цепь.

Последнего краба защитница мощным пинком отправила туда, откуда он выполз.

Инанна не обернулась, и когда неугомонный Исимуд наслал на ладью полчища ос. Ниншубуру, обернулась сотней птиц в бронзовом оперенье, и птицы склевали зловредных насекомых. После, птицы собрались вместе и обернулись скромной хрупкой девушкой, покторая покорно за спиной богини, чуть склоня голову.

Инанна смотрела вперед, за каждым изгибом реки желая увидеть город УР, прекрасно зная, что до него еще далеко.

Шаг 29. Четырехлистник удачи

Когда подъехали к инженерному замку директора подводили к скорой. Руки у него были прикрыты тряпкой.

– Вот, ребятушки, кхе-кхе – виновато сказал он. – Руки ошпарил кхе-кхе. Чайник словно взбесился. Набросился кхе-кхе, так сказать, на меня.

– Выздоравливайте, Павел Петрович, – чуть поклонился Барт.

– И что делать будем? – спросил Барт спускаясь в подземелья. – Сутки – это не о чем. Ладно, хоть этот хрен не будет под ногами болтаться. Хотя коньячок его вкусен.

– А может, и о чем, – Макс достал ночные зарисовки. – Я здесь набросал кое-что ночью.

Барт с удивлением уставился на рисунок.

– Есть и еще кое-что, но нам нужно в первую очередь начать с этого, – и Макс обвел на плане четырехлистник.

– Эх опохмелиться бы! Башка совсем не варит! – нахмурился Барт.

– Я тебе сейчас такое покажу –это снимет твою зависимость напрочь, – пообещал Макс.

Барт усмехнулся.

Макс провел их ко второму уровню и дернул башмак рыцаря. Так, как это делал директор, так как это делал ночью он. Надо было видеть глаза спутников, когда он опустил решетку, открыв проход.

– И ты молчал?! – воскликнул Барт.

– Не хотел радовать раньше, перед посещением Виктора. Лучше иметь фору.

– Мистер – Туз в рукаве, – проговорила Марлен. – Теперь тебя можно называть так.

– Это еще не всё, это мне все директор показал, сам того не зная. Он ночью здесь шарился. А ещё на внешнем выходе стоят гидроподъемники.

– Это значит, что механизмы обслуживают, что за подземельями следят, как мы и предполагали.

– Это значит, вот ваше доверие? – с иронией спросила Марлен.

– Марлен, ты решила поиграть в жену? – так же иронично спросил Макс.

– Вообще-то мы тебе показали тузы в рукавах, – нахмурился Барт. – А ты? Где твои тузы?

Марлен встряхнула рукавами.

– Ладно, девочки, не ссорьтесь, у нас тяжелый день, – примирительно буркнул Макс. – Пойдем!

И они вошли во второй уровень.

С четырех диагональных сторон можно было попасть в каждый из лепестков четырехлистника. Это пространство также было разделено на соединенные между собой комнаты. Абсолютно пустые. Только у основания лепестка стояла одинокий рыцарь.

– Не думаю, чтобы они слишком мудрили с механикой, скорее всего проход к сокровищам открывается так же, как и проход сюда, – заметил Макс.

– Можно пока взять это за рабочую гипотезу, но не факт, – заявил Барт.

– Здесь восемьдесят четыре комнаты, – подсчитал Макс, когда они прошли по всем четырем лепесткам. И четыре рыцаря.

– Не хватает четырех комнат, если следовать логике восьмерок и бесконечностей, – выдохнул Барт, ему было все хуже и хуже, давило похмелье.

Марлен вынула фляжку и протянула ему.

– Что это? Яд?

– Яд, – улыбнулась Марлен. – В виде абсента.

Барт с благодарностью сделал большой глоток.

– Но это не избавляет тебя от моих подозрений.

– Быстро отдал фляжку, – отчеканила Марлен.

Барт выхлебал содержимое, фляжечка была миниатюрной и отдал.