Божественная жемчужина. Часть I. Тайна двойственности

Женщину подвергли блистательному анализу и разделили на семь главных архетипов еще в мифах Древней Греции; мужчину, впрочем, тоже, и это стало несомненным достижением общечеловеческого значения. Именно поэтому Карл Юнг стал применять образы богов и богинь древнегреческого пантеона в своем психоанализе. Христианская доктрина надругалась над стройной античной гептадой — четыре из семи социальных ролей женщины — амазонка, партнер, любовница, матриарх — подвергли бессрочному остракизму,50 дочь отдали в собственность отца, а жену — в рабство мужу.

Жены, повинуйтесь своим мужьям как Господу, потому что муж есть глава жены, […] жена да боится своего мужа.51 Как бы не оплетали златоусты своей демагогией эти библейские фразы, смысл их абсолютно прямолинейный и всем понятен. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Лилит сбежала от Адама и ослушалась бога отца, когда он повелел ей вернуться. Этим она унизила патриархальную семью, которая изначально была институтом порабощения женщины. Я говорю о патриархальной семье в радикальном ее смысле, где женщина сильно ограничена в правах и вторична. Лилит отвергла эту вторичность, за что и была демонизирована.

Диана тихо спросила:

— Она Лилит, а я Ева?

Мариэн медленно кивнула.

— Ева покорилась и приняла бремя зависимых от мужчины социальных ролей дочери, жены и матери. Без этой тяжелой и важной работы Евы во взаимодействии с мужским началом через любовь и брачные обязательства, цивилизации остановились бы в своем развитии и деградировали. Без верной и покладистой Евы все традиционные общества лишились бы надежного тыла. Если дети рождены непонятно от кого, то мужчинам-воинам будет некого защищать, они останутся без семьи, рода, могил предков, побросают свои топоры и станут космополитами — людьми без родины.

Этого и добиваются нынешние оккультные элиты, когда дискредитирует семью; они хотят ослабить государства изнутри, и объединить их в глобальную империю, разумеется, антиутопическую. Если у них все получится, человечество заживет по законам пчелиного улья, а весь собранный мед будет забирать кучка пасечников.

Может показаться, что мужской мир правильно осудил независимость Лилит, но этот не так. Подавлять женщин так же опасно, как и развращать их. Чем сильнее угнетено женское начало в отдельном государстве, тем воинственнее его правители и чудовищнее войны, которые они затевают и неизбежно проигрывают. Германия развязала две мировые войны и дважды потерпела крах по определенным историческим причинам, но и отношение к женщинам внутри этой страны сыграло свою существенную роль. Слышали про три немецкие «К»?

— Киндер, кюхе, кирхе — дети, кухня, церковь, — сказала Диана.

— Авторство этой аллитерации приписывают кайзеру Вильгельму Второму. Адольф Гитлер еще сильнее ограничил рамки женского мира в Германии — заменил кухню домом, а церковь семьей; он говорил, что мир немецкой женщины, это ее муж, семья, дети и ее дом. В итоге подавленное женское начало атрофировалось в чрево, производящее пушечное мясо. Мужское, соответственно, возвысилось и угодило в дичайшую иллюзию превосходства одной расы над остальными, а это уже онкологический диагноз. Раковая опухоль начинается там, где группа злокачественных клеток отторгает организм. Образуются метастазы, опухоль увеличивается и ее вырезают, но часть зараженных клеток остается. Такова медицинская природа нацизма и его историческая судьба. Из уцелевших раковых клеток образуются другие опухоли, их снова вырезают, но организм приобретает иммунитет. У русских это называется исторической памятью.

Диана задумчиво сказала:

— Лилит… Маргарет… я ее чувствую, ее не интересует любовь, она презирает мужчин, но хочет быть на них похожей; ее интересуют сила, поединки, победы… она считает женственность слабостью. Как с ней объединяться?

Мариэн выслушала внучку, тихонько кивая головой, и сказала:

— Да, Лилит своенравна, воинственна и стремится к властным верхам, но ее предназначение не в возврате к матриархату, как опасаются многие, а в подготовке к скорой смене эпох и последующей трансформации земного мира. Относительно скорой, конечно. Процесс перехода из одной эпохи в другую длится десятилетиями и завершается сменой полюсов иерархии — ад и рай меняются местами. Эта индуистская модель мироздания подвижна, оптимистична и более правильна, чем депрессивная версия Данте. Правление ада в земном мире не постоянно, это лишь зима, довольно лютая, но она приходит и уходит.

— Почему все так сложно? — спросила Диана. — Кому нужна эта адская зима?

— История показывает, что бремя божественной власти не по силам смертной человеческой натуре. Власть богов предназначена только для богов. Люди, облеченные могуществом, а еще более группы людей, передающие жезлы правления в своем узком кругу, деградируют во времени по определенной математической кривой. Это так называемый закон энтропии52 власти. В его существовании легко убедиться.