Божественное безумие

Последовав мудрому совету, Элия, ни разу в жизни не бывавшая ни в Ладларфе, ни в тамошнем храме, да, что греха таить, даже не слыхавшая об этом месте, воспользовалась Законом Желания, чтобы переместиться по заданному адресу.

Ее приняло оно: темное, не черное, а какое‑то совершенно лишенное запаха, ровно–серое, холодное помещение, чьи стены и потолок, если они существовали, терялись в тусклом сумраке столь быстро, что невозможно было определить на глаз размеров. Только собственное дыхание и шелест шагов, тонувший в пространстве, точно муха в янтаре, подсказывали принцессе, что она находится в физическом мире, а не угодила в абстрактное "нигде".

То был странный храм странных Сил, никогда не нуждавшихся в фанатичном поклонении, не вербующих верующих, никогда и ничего не требующих от миров, кроме соблюдения Законов Равновесия. Эти Силы уважали, опасались, старались избегать, хоть и принимали их существование, как одну из самых неизменных реалий Вселенной. Желающих служить им добровольно, в силу внутренних убеждений, почти не встречалось, как правило, на Силы Равновесия "работали" весьма специфичные, не ведающие иной жизни создания, вроде Жнецов, Исчезающих, Теней, либо наемники поневоле, преступившие Закон и вынужденные платить дань искупления. Силы никогда не одаривали своих последователей, они были равно справедливы со всеми, хоть справедливость эта, не людского и даже не божественного толка, больше напоминала форменное безразличие.

— Говори, богиня Мира Узла, — бесплотный, исполненный абсолютной мощи нейтральный голос проник в каждую клеточку ее тела.

— Я прошу Силы Равновесия вызвать для разговора моего дядю, жнеца Моувэлля, ибо у меня есть основания полагать его виновным в недуге, постигшем его сына — Бога Романтики, Покровителя Техники, Лейма Лоулендского, — по существу вопроса выпалила Элия. Слишком неуютно было богине в сплошной серости, чтобы разводить придворный политес, да и вряд ли Силы Равновесия нуждались в пустом славословии.

— Жнеца? — почти удивленно переспросило пространство.

— Да, — уверенно кивнула Элия. — Я знаю, что Моувэлль жив, он оставил семью ради служения.

— А ведомо ли тебе, богиня, что над Слугами Творца не имеют власти кровные узы? И жнецы не врачуют недугов!? — после многозначительной паузы вопросили Силы.

— Ведомо, — смиренно согласилась принцесса и в свой черед поинтересовалась: — Но знают ли об этом узы? Можно ли приказать крови забыть о родстве? Мы полагаем, в Лейме пробудилось наследие отца, и только он может подсказать нам, как быть.

— Доказательства? — коротко и уже задумчиво, без прежней категоричности уточнило серое нечто.

— Он сильно покалечил, едва не убил Бога Войны, принца Нрэна, и собирался убить Повелителя Межуровнья, — с ехидством бросила принцесса, скрестив на груди руки.

— Это серьезный повод признать справедливыми твои претензии, — поразмыслив, констатировали Силы Равновесия. — Мы подтверждаем за тобой право на призыв.

В нейтральных их интонациях не прибавилось тепла, однако богиня смогла уловить оторопь и беспокойство. Но не в обычае у Сил Равновесия было преподносить свои услуги в дар страждущим клиентам. Как правило, шли к ним от полной безысходности, получив отказ в более благосклонных и доброжелательно настроенных инстанциях, поэтому и пререкаться с "последней надеждой" просители не осмеливались.

— Твою просьбу можно исполнить. Готова ли ты заплатить? — прохладный голос быстро восстановил прежние безразличные интонации. Сейчас он даже не столько интересовался мнением принцессы, сколько соблюдал ритуал — неизменное условие переговоров.

— И какова цена? — полуприкрыв веки поинтересовалась Элия, сильно сомневаясь, что речь пойдет о наличных или счете в Лоулендском банке. Правда, иногда Силы просили за свою помощь какие‑то особенно ценные артефакты, но, по большей части, требовали компенсации своих трудов в нематериальном эквиваленте. Причем узнать заранее, что взбредет на ум бестелесным коммерсантам, предсказать было невозможно. Это только демоны зандра отличались завидным постоянством и всегда требовали плоть первенцев.

— Твоя услуга Великому Равновесию, богиня, — весьма общо высказались Силы из серого тумана.

— Если не потребуется совершить идущего вразрез с интересами Лоуленда — мира и государства, родичей, или противоречащего моей божественной сути, я согласна, — спокойно и твердо объяснила свою позицию женщина.

— Ты торгуешься? — пространство изумилось настолько, что оставило даже свой холодновато–нейтральный, а по сути равнодушный ко всем и вся тон, подпустив легчайший намек на гневную интонацию, обыкновенно вгонявший самых высокомерных просителей в паническое состояние.