Божественное вмешательство

— Слушаюсь, господин — ответил Мегакл, и тут же послал одного из своих всадников за тарентийским ополчением.

Сирис — мелкая речушка. Когда туски начали переходить реку сразу в нескольких местах, греки, боясь окружения, отступили. Узнав об этом, Пирр встревожился еще больше. Он приказал своим военачальникам построить пехоту и держать ее в боевой готовности, а сам во главе трех тысяч всадников напал на строящихся после переправы тусков.

Заметный отовсюду красотой оружия и доспехов, Пирр делом доказывал, что его слава вполне соответствует его доблести, ибо, сражаясь с оружием в руках и храбро отражая натиск врагов, он не терял хладнокровия и командовал войском так, словно следил за битвой издалека, поспевая на помощь всем, кого одолевал противник.

Тем временем подошла построенная фаланга, и Пирр сам повел ее на этрусские легионы, стоящие в ожидании атаки. Фаланга двигалась медленно, и казалось, что по равнине, поросшей чахлой травой, идут не люди, а несокрушимый, ощетинившийся сарисами железный каток.

Мариус Мастама перестроил манипулы, расположенные в шахматном порядке в подобие фаланги, но устоять легионам такое построение не помогло. Удар греков смял оборону тусков и те побежали. Но только стоило фаланге Пирра распасться на преследующую тусков толпу, как бегство легионов прекратилось. Центурионы во всю орудовали палками и не без результата. Вскоре грекам пришлось отступить: уж слишком легко организованные и мобильные отряды тусков истребляли преследующих их греков. Пока легионерам Мариуса противостоял лес сарис, их гладиусы были бессильны, теперь мечи тусков почти всегда находили цель.

Пирр снова выстроил гоплитов в фалангу и пошел в атаку. Мастама поставив всего два легиона напротив, отдал приказ шестому и первому обойти фалангу Пирра с флангов. И если бы туски успели, то Пирр мог бы и проиграть это сражение.

Увидев маневр тусков, Пирр оставил командование фалангой и направился к фессалийским всадникам, стоящим в резерве. Фаланга греков, как и в первый раз, смяла ряды обороняющихся, и так же рассыпалась, начав преследование бегущих к реке тусков.

Консул Мастама, присоединившийся к первому легиону, не только сумел прекратить бегство своих легионеров, но и, восстановив построение, повел тусков в бой на гоплитов Пирра, подключив к этой атаке и кавалерию.

Пирр атаковал этрусских всадников, пустив слонов перед фессалийцами. Этрусские кони испугались этих чудовищ, да и всадники не рисковали сблизиться, не понимая, как и чем можно убить таких больших животных. Пирр, увидев, пришедших в замешательство противников тут же во главе фессалийской конницы обрушился на них.

И фаланга, в третий раз, сломив оборону этрусских легионов, уже не преследовала противника. Это сделал Пирр со своими всадниками, выкашивая бегущих тусков, словно жнец злаки.

Сумевшие перейти реку этрусские легионеры не стали задерживаться в лагере. Мариус Мастама потеряв в этом сражении два легиона, отступил в Рим.

Пирр, захватив лагерь тусков, привлек этой победой на свою сторону множество луканов и самнитов. Опустошая по пути пятидесятитысячной армии округу, он пошел на Рим. Но когда Помпеи, Неаполь, Капуя и Анций не открыли Пирру свои ворота, он задумался над словами Кинея, вспомнив его вопрос о том, что он, Пирр хочет получить? Победа одержана, в его распоряжении огромная армия, да и Тарент получил обещанную защиту. Пирр захотел отправиться на завоевание Сицилии, что бы оттуда отплыть с войском в Африку и покорить Карфаген. Решив помириться с тусками, Пирр отправил в Рим посольство во главе с Кинеем.

Алексей со своими галлами не принимал участие в битве. По просьбе Мастамы старшего он вел свою армию на юг по левому берегу Тибра, что бы города Этрурии и их окрестности не испытывали притеснения со стороны галлов. И ко времени, когда Пирр отправил Кинея на переговоры в Рим, завоевав самнитскую Луцерию, подошел к Каннам. Он не знал, что в историческом прошлом его мира Киней имел шанс заключить мир, поскольку обращался к сенату Рима. И почти добился успеха. Теперь же Кинея встретил Мариус Мастама, ожидающий поддержки от Алексиуса. Он не стал принимать щедрые дары от Пирра и внимать аргументам Кинея.

Киней вернулся к Пирру и застал царя в состоянии крайней озабоченности.

— Этрусски отказали в мире? — Спросил Пирр, будто уже заранее знал ответ.

— Да, господин. Их консул даже выслушать меня не захотел. — Ответил Киней, едва сдерживая гнев.