Божественные истории

— И я скажу вам при двух условиях.

— Ты скажешь нам, потому что ты член этой семьи, а не на каких-то условиях! — рявкнул он. Я уже много лет не слышал, как он повышает голос.

— Вот тут ты ошибаешься, — сказал я. — Семья не обращается со своими так, как вели себя со мной вы с тех пор, как умерла Персефона.

На противоположном конце круга вздрогнул Аид, но я не останавливался. Не время щадить его чувства, мы говорим о куда более важных вещах.

— Я совершил ошибку, большую ошибку, и сделал всё, чтобы её компенсировать. Но хотя я остался прежним, вы с тех пор стали обращаться со мной, как с изгоем, и меня это достало. Я ни с кем из вас так себя не вёл. Кроме разве что тебя, Аполлон, но я просто завидую твоим зубам.

Никто не рассмеялся. Я вздохнул.

— Слушайте. Я не желаю никому из вас смерти. Я просто хочу снова стать частью семьи. По-настоящему, а не «давайте притворимся, что всё нормально, а затем спихнём его с Олимпа». Я прошу не прогонять меня и не наказывать Ириду за помощь мне. И… всё, — сказал я, внезапно почувствовав неуверенность после озвучивания требований. — Просто относитесь ко мне нормально, не вините Ириду, и мы вместе решим проблему.

Зевс молча стоял минуту, очевидно, мысленно переговариваясь с остальными членами Совета. Мне было всё равно. Пусть и дальше остаются такими же упрямыми, лишь бы сейчас пришли к правильному решению.

Наконец Зевс прочистил горло.

— Ладно, — медленно произнёс он. — Мы принимаем твои условия сделки, но у нас есть встречное. Если твоё решение проблемы окажется бесполезным, ты будешь немедленно исключён из Совета, лишён статуса олимпийца и всего сопутствующего. Это понятно?

Я кивнул, сглотнув ком в горле. Меньшего я от них в любом случае не ждал.

— Я понимаю и согласен. Если только Ирида не пострадает.

— Хорошо, с Ириды сняты все обвинения, — ответил Зевс. — Теперь расскажи нам, что ты узнал.

Это была самая сложная часть. Я стоял перед своим троном, не смея сесть. Посмотрел каждому в лицо. Как бы они ни относились ко мне, я люблю их всех, и мне невыносимо думать, что с кем-то из них может что-то случиться. Даже если бы они отказали мне, я всё равно рассказал бы.

— Вы будете возражать, — сразу предупредил я. — Это сильно отличается от того, к чему мы привыкли, а потому вызовет сопротивление. Но прежде чем вы отмахнётесь от этого варианта, прошу, просто попробуйте. Помните, что сами мойры послали меня к ней, — я колебался. — Мы должны измениться.

Растерянное бормотание эхом пронеслось по залу. Зевс поднял ладонь. Все замолкли.

— Поясни, Гермес.

Я начал рассказывать историю Так. О том, через что ей пришлось пройти и почему. Как она приспособилась. Как её назвали при рождении и как выбор нового имени помог ей переродиться, дал возможность стать тем человеком, которым ей нужно было стать. О том, как она изменила свою судьбу, свои убеждения и поступки, чтобы начать новую жизнь. И о том, как много для неё значила эта новая жизнь.

— То есть ты хочешь сказать, что нам надо сменить имена? — спросила Афродита, сжимая ладонь Ареса. Я кивнул.

— Но не только. Нам надо изменить свою роль в этом мире. Мы зависим от смертных, а они зависят от нас, но они не осознают этого. Большинство из них даже не догадывается. Раньше люди знали, кто мы такие и что мы делаем, и они верили в нас. Теперь же они считают нас не более чем мифами — историями, рассказанными у костра, а не кем-то реальным. А нам нужна их вера.

— И что ты предлагаешь? — спросил Посейдон.

— Мы должны стать кем-то большим. Больше, чем богами и богинями. Больше, чем олимпийцами. И в то же время мы должны стать своими среди людей. Жить среди них, научиться их понимать, помогать им. Перестать нуждаться в признании. Мы должны влиться в их общество и перестать быть великими недосягаемыми божествами. Да, мы бессмертны, но мы переживаем те же чувства, что и он: радость, грусть, злость, волнение… Нам нельзя ставить себя выше них. Пусть в наших венах течёт кровь, а не ихор. Мы должны адаптироваться.

— Я не понимаю, — тихо произнёс Аид. — Как жизнь среди них поможет мне?

— Тебе никак, — ответил я. — Твои подданные всегда будут там. Но они знают, кто ты, хотя бы имеют представление. А вот наши… Они теперь верят в других богов, или только в одного из нас, или ещё в какое-то своё понимание высших сил. Мы должны стать теми богами. Стать теми, кем они нас представляют, — я покачал головой. — Понимаю, звучит безумно. Однако корень проблемы в том, что они не знают, кто мы. И редкими демонстрациями силы и правлением свысока этого не исправить. Но мы можем жить как… как Рея.

По крайней мере, несколько лиц озарилось пониманием.