Божественные «кошмары», или Живая легенда

— Спасибо, родная!

А потом подхватил принцессу в охапку и потащил из ванной комнаты в гостиную, сопровождая сие возмутительное действо громким воплем:

— Эй, давайте рассказывайте, затейники, куда вы вдвоем одну цепочку совали!

Как это ни странно, Лейм даже не взревновал, узрев возлюбленную в столь компрометирующем положении на руках Джея, скорее уж тайком испустил вздох облегчения. Если уж валявшийся иссушенным полутрупом кузен гарцует с сестрой по всей гостиной, значит и впрямь жив здоров.

Элегор с Ральдом тоже проявили несвойственное им великодушие и даже не обиделись на столь грубое обвинение в нетрадиционной ориентации. Мужчины глядели на верткого оживленного вора и радостно ухмылялись. Несмотря на весьма сволочной характер, вспыльчивость и раздражительность, Джей был столь обаятелен, что долго злобиться на него или считать врагом, коль бог проявлял хоть капельку присущего ему обаяния, мог лишь законченный упрямый угрюмец вроде Нрэна.

— Все-то тебе расскажи, какой любопытный, — фыркнул герцог. Гор то ненавидел принца, то воспринимал его как закадычного приятеля, то испытывал всю палитру чувств одновременно.

— А-то! — Джей, наконец, бережно опустил сестру на диван и гордо задрал нос, принимая похвалу, и тут же стукнул себя кулаком в грудь, как боец, выходящий на арену сражений: — Так что там с цепочкой? Как последняя жертва я претендую на исчерпывающую информацию!

— Ну, положим, звание последней жертвы я бы все-таки у тебя отобрал, — въедливо заметил Ральд.

— Это еще почему? — моментально возмутился Джей, вставая в позу. — Только не говорите мне, что вы сами ее примерять начали!?

Элия, в равной мере с подозрением и задумчивостью взиравшая на пару, подрядившуюся на ритуал уничтожения, покачала головой и проронила:

— Будь герцог один, я б ему цепочку даже клещами подержать не доверила, наш идейный дворянин тут же в эксперименты бы ударился, но Ральд производит впечатление более осмотрительного бога. Он не допустил бы подобного легкомысленного отношения к опасному предмету. Посему, полагаю, они все-таки ее ликвидировали, вот только каким образом и каковы последствия ликвидации, стоит услышать. Должно быть, презанимательнейшая история.

— Благодарю за высокую оценку моих скромных талантов, Леди Ведьма, — подхватив легкомысленный тон вора, как вирус, герцог раскланялся и объявил:

— Да все в порядке, Джей, расслабься, нет больше твоей цепочки. Впрочем, Маурадрии тоже, считай, нет, во всяком случае, для любителей высокогорных прогулок и разреженного горного воздуха.

— То есть как это, нет? — переспросил Лейм, искренне заинтересовавшись и уже начиная мысленно прикидывать, что и главное почему произошло. Неужели процесс выброса энергии и ее абсорбции из растворенного металла оказался столь катастрофичным?

— Теперь климат Маурадрии только лавовым саламандрам и золотым драконам по нраву придется, — с философским спокойствием пояснил Ральд. — А все потому, что разные изверги, вроде нас с герцогом Лиенским, привыкли в огненные недра гор всякую дрянь сбрасывать.

— Разные? — метко вычленила принцесса главное слово из короткой самообвинительной речи Разрушителя.

— Ну да, — признал Элегор и тут же вскинулся. — Кто же знал, что там еще кому-то в голову взбредет с той же целью ошиваться? Что мы должны были предварительно все горы прочесать?

Герцог петушился, а Джей, Лейм и Элия против воли начинали улыбаться все шире. Даже Разрушитель, ощущавший легкое, малость виноватое удивление по тому поводу, что ухитрился произвести грандиозный разгром в мире, не используя ни капли урожденной силы, и тот прикусил губу, давя рвущуюся наружу улыбку. Элегор тряхнул головой и возмущенно продолжил:

— Словом, кто же знал, что там, в пещере у вулкана, еще пара мелких волосатых босых охламонов торчит с безделушкой, под завязку темной силой накачанной, и их аккурат вместе с нами бросать свою фигню потянет?!

— Да-а-а, — протянул Джей, яркое воображение послушно нарисовало принцу все последствия рокового совпадения.

— Не 'Да-а-а', а 'ой-е-мое', - поправил Элегор бога.

В глазах еще бушевал восторг от лицезрения великого извержения. Буйство стихии грозное и прекрасное, неудержимое и исступленное, так схожее с собственным неудержимым нравом, всегда завораживало Бога Авантюристов. — Одна волна высвобожденной силы на другую наложилась, так шарахнуло, мало никому не показалось. Ни нам, ни горам.

— Круги на воде, — почти про себя пробормотал Лейм, кивая.

— Вслед за первым, другие вулканы проснулись! Реакция цепная и невозвратная в конечную точку. Из-под огненного дождичка еле ноги унести успели, по пути и тех двоих зашвырнули туда, откуда их демоны принесли, — заключил герцог с каким-то вызовом, будто ждал, а не посмеется ли кто над его нежданным приступом милосердия. Самоубийц не нашлось.