Божественные сказки

– Сам возьми ребят потолковей, поедете в жилище монаха, перевернёте там всё вверх дном. Ищите, где хотите и как хотите! Пошли кого-нибудь в морг, пусть с пристрастием допросит тех, кто занимался расстригой там, если он уже в морге. Найди золотые ключи и принеси их мне, как можно быстрее! Адрес монаха узнаешь у них, – хозяин показал подбородком на братьев.

– Будет сделано, герцог, – произнёс бесстрастно агент «НБ». – Пошли, парни, – обратился он к бесам.

Те молча, опустив головы, двинулись из кабинета под конвоем, Конфуз шёл впереди.

Дьявол опустился в кресло, достал из хьюмидора сигару, повертел в пальцах… со злостью разорвал, отшвырнул половинки.

48. Бабушка Анна

Дубовая Дверь в ограде конторы Господа открылась, во двор вошёл Сидоркин, направился ко входу в замок. Оттуда навстречу вышел архангел Гавриил, а с ним чернокожий парнишка в бейсболке.

– Гаврила! – воскликнул карманник.

– Здравствуй, чадо, – тепло поприветствовал гид. – Вот не думал, что ещё свидимся здесь. Ты куда?

– На суд к «Б», вызвал к двенадцати часам, чтобы решить мою судьбу.

– В добрый час! – напутствовал архангел.

Чернокожий стоял рядом и что-то жевал.

– Вижу, приклеил усы, – констатировал Саня.

– Да, суперклеем. Спасибо за историю про мазь. Мои усы теперь популярны, – Гавриил посмотрел на собеседника ясным взором. – Удачи, чадо. Попадёшь в рай, возможно увидимся. Я туда в отпуск собираюсь через месяц. – Он повернулся к негритосу. – Кэмон, Бобби, кэмон!

– Это вряд ли, – пробормотал Сидоркин, имея в виду поселение в раю.

– Стой-ка, – он придержал архангела. – Иисус вернулся?

– Нет ещё.

– Но сегодня уже четверг! – воскликнул вор.

– Ну да, обычно Иисус возвращается в понедельник. Я сам удивлён… думаю, не только я. Куда Господь мог запропаститься?

– Его убили! – буркнул карманник.

Архангел недоумённо посмотрел.

– Что ты смотришь!? – закричал Санёк. – Я не сошёл с ума! Иисуса убил дьявол и виноват в этом сукин сын «Б»! Он то, думаю, знал, куда Иисус летит! А если не знал, то я бы ему сказал! Но долбанный очкарик не проявил ни капли интереса! Предупредил бы его в субботу, как я просил, и Иисус бы остался жить! – Сидоркин шумно выдохнул и потише дополнил. – Теперь я попаду в ад, в настоящий ад, а вашему существованию скоро придёт конец.

Негритос перестал жевать, глядя на разъярённого грешника.

– Ладно, бывай, – Саня двинул к входным дверям.

Архангел покачал головой:

– Чадо спятил!..

* * *

Сидоркин собрался войти во дворец, но ангелы скрестили огненные мечи.

– Стой, куда прёшь? – высоким баритоном сказал один.

– На суд, – ответствовал наш герой, немного отступая.

– Повестка имеется? – спросил другой страж.

– Имеется, – Саня порылся в кармане пиджака… затем в другом… протянул небольшого формата фиолетовый листок.

Ангел вложил меч в ножны, внимательно просмотрел бумагу. Отдал назад:

– Проходи.

Стража расступилась. Карманник взялся за дверную ручку. На плечо легла рука, и раздался хриплый грубый голос:

– Минутку, приятель!

Сидоркин покосился на кисть: она была большая, с длинными толстыми пальцами и грязными ногтями. Ворик повернулся и увидел перед собой плечистого мордатого верзилу. Щёки и подбородок покрывала трёхдневная щетина. Тёмные, с красными жилками, глаза смотрели мрачно. На верзиле был надет белый халат, спереди был повязан кожаный фартук, как у мясников. На голове возвышалась шапка вьющихся волос.

– Отойдём, поговорим, – предложил верзила, убирая руку с Санькиного плеча.

– А в чём дело? – забеспокоился Сидоркин.

– Попался, маньяк! – прозвучал голос снизу.

Карманник опустил глаза, увидел голову льва, выглядывавшую из-за спины человека в фартуке.

– Я – Голиаф, – произнёс человек. – Повар Теобальдуса. Ты оскорбил моего господина и друга. Надо извиниться.

– Обозвал занудой и макакой! – вякнул лев. – А также хотел содрать с меня шкуру. Я уж не говорю о такой мелочи, как его попытку загнать меня на пальму Иисуса!

Сидоркин молча переводил взгляд с повара на зверя, наконец, сказал:

– Ясненько… – и вдруг метнулся к дверям, хотел проскочить внутрь.

Ангелы оттолкнули грешника. Повар схватил Сидоркина за горло:

– Удрать намылился?! Не пройдёт! Извиняйся! Или оторву руку!

– Лучше ногу, – встрял лев. – Пусть прыгает!

– Как скажешь, Теобальдус, – согласился верзила. – Можно и ногу.

Сидоркин схватился обеими ладонями за волосатую руку, но не смог ничего поделать. Хватка у гиганта была железной.

– Ну! – вымолвил последний.

– Я не буду извиняться перед этим мерзким котом, – просипел карманник.

Его ноги тут же оторвались от поверхности.

– Ты хорошо подумал? – флегматично спросил повар.

Сидоркин смог лишь кивнуть.

– Голиаф, отведи этого психа в скотобойню, – прыгал лев. – Там ты отрубишь ему ногу. Здесь ходят, могут увидеть…

– Ты прав, Теобальдус, – повар опустил Санька на плиты двора, отпустил горло, схватил за шкирку. – Пойдём-ка!

И тут рядом раздался категоричный женский голос:

– Что здесь происходит?

Верзила выпустил карманника… тот схватился за горло, хлопая глазами и кашляя.

Зверюга поджала хвост и воскликнула:

– Бабушка! Как я рад, что ты приехала! – Лев льстиво замурлыкал.