Божьи люди. Мои духовные встречи.

Стеною низкой огражденный,
На взгорье белый храм стоит.
За ним, кленами осененный,
Господ старинный род лежит.

Кресты — из мрамора белеют…

Лампадки тихо здесь горят…
На плитах надписи темнеют…
Цветы кругом могил пестрят.

А вот, канавой окаймленный, —

Чтоб скот сюда не забродил, —
Ряд слуг, всей жизнью усмиренный,
И здесь, вблизи господ, почил.

Могилы — без имен… Лампадок

Уж нет. Из дерева — кресты.
Но кто-то тут блюдет порядок…
Кругом — акации кусты.

А вот далеко, на кургане,

Без крыльев мельница торчит.
За ней на кладбище крестьяне
Нашли покой. Все тихо спит.

Вокруг — поля. В траве — могилы…

Кой–где кресты. А то — и кол.
Канавы нет… теленок хилый…
Одна ветла… Весь вид здесь гол…

Вернусь назад… Уютно, мило

В тени, за алтарем… Но вот:
“Что — там?” Простит Господь, что было!
Да даст блаженный им живот.

Когда ж к слугам зайдешь случайно,

Спокойно… Мало их… Как мог,
Безвестный род нес крест свой тайно…
Но знает их Всеведец Бог…

О третьем кладбище, читатель,

Я расскажу, что видел сам…
Была засуха. “Знать, Создатель
Кару послал во гневе нам…

А что бы, — просят, — нам всем миром

С молебном завтра по полям?
Грехи простит Господь нам, сирым!
Скотина стонет… Мор и нам!” —

“Благая мысль! Вот и прекрасно!” —

“И ты уж походи, попой!” —
Меня зовут. “Ну что ж? Согласен!”
Ах, Русь моя! Народ простой!

Наутро крестный ход сбирают:

Берут хоругви мужики,
Смиренно бабы покладают
Под образами ручники.

И радостный трезвон раздался…

Запели мы… Кладут кресты…
И дух мой верой отозвался:
“Не можешь не услышать Ты!”

На кладбище остановились,

Пропели кратко парастас,
За всех усопших помолились:
Мы здесь — за них, они — за нас.

Дьячок в подряснике, с косой —

Он крепостное время знал, —
Подперши голову рукой,
Задумчиво мне так сказал:

“Гляжу на это поколенье:

Чай, сколько здесь святых лежит”. —
“Каких святых?” — в недоуменье
Прошу его мне разъяснить.

“Да как же?! В прежнюю неволю

Легко ли им пришлось страдать?
Тяжелую терпели долю:
Один лишь Бог мог силу дать!”

Молчим… К родным душой умильной

Свернули бабы со слезой…
А мы уж пели в поле пыльном:
“Даждь дождь, Христос, земле сухой!”

Те — там, мы — здесь весь день молились…

Святая Русь! С тобой Бог жил…
А к вечеру уж тучи вились…
И ночью жданный дождь полил…

Так было прежде, Русь родная:

Ты верила… А что теперь?..
Умом давно тебя не знаю,
В сердце говорит мне: “Верь!”Стихи написаны в Нью–Йорке около 1937года.

Чужая нянюшка

В Москве жили всем известные купцы… Началась революция. Отец и мать убежали за границу. А сына, полудурач- ка, оставили с няней на родных. Мальчик к тому же был почти нем. Звали его Ваней… Батюшек он называл — “алли- луя” и хлопал ласково по плечу и по спине.