Божьи садовники

– Да я сам удивился!.. Но можем ли мы ограничивать Господа и говорить, будто ему что-то не под силу? Для него сотворить иное небо и все, что под ним, не сложнее, чем нам с тобою за одним пузырем выдуть из соломинки следующий (Тодик вспомнил забаву, которой любил предаваться в земной жизни, сидя у бабушки на коленях). Только наши с тобой пузыри хоть и красивые, но непрочные, а мир укреплен Богом…

– Хм… Но между пузырями разницы никакой нет, кроме той, что одни большие, а другие маленькие. Выходит, и тот мир похож на наш?

– Не знаю… Я ведь там еще не был! Вот слетаем и дадим Богу отчет, что мы там увидели. Он так велит!

– Но разве Господь не всеведущ? – Во взгляде Морти еще сквозило недоумение. – Зачем ему нужно, чтобы мы что-то сообщали?

– Думаю, потом все выяснится… Одно скажу, Морти: раз он поручил нам такое необычное дело, значит, он нам доверяет, а это большая честь!.. Быть может, это наше последнее испытание, и после него нам будет дозволено навсегда войти в рай! Обоим вместе, как мы хотели!.. – Добрый и мечтательный Тодик до того расчувствовался, что на какое-то время даже утратил дар речи, а затем добавил – уже несколько извиняющимся тоном, словно об этом надлежало сказать с самого начала, но как-то позабылось: – С нами отправятся еще два брата-хранителя… Они – славные ребята и взрастили много душ для горней житницы, хоть бы семя упало в тернии или на дорогу. Наверное, Господь отобрал сегодня тех, кого счел достойнейшими… Поэтому не обижай их!..

– А это сам Бог так хорошо о них отозвался?

Тодик немного смутился:

– Нет, они сами… Точнее, один из них: другой молчал и просто смотрел на меня. Но ведь, может быть, это и правда!

«А ты и уши развесил» – улыбнулся Морти, однако не стал этого говорить: горячность, с которой Тодик произнес последние свои слова, показалась ему даже трогательной. Морти глянул сперва налево, а затем направо, и спросил, не увидев поблизости знакомых белых крыльев:

– И где же они?

– Здесь, неподалеку… Они первыми нашли меня, а потом я оставил их возле старой часовни, где на маковке – высокий резной крест, а под ним – полумесяц рожками кверху. Она приметная: мимо не проскочим!

Морти лукаво подмигнул товарищу:

– А что же сюда не пригласил? Или они так обсиделись возле своих подопечных, что лишнюю версту им тяжело лететь?

– Да не в том дело!.. Просто получилось бы, что я их веду и вроде как выставляю себя главным. Подумают еще, что зазнаюсь!

– Стесняшка, стесняшка, молочная кашка! – пропел Морти и, обхватив рукой шею Тодика, попытался перевернуть его животом кверху. Тодик засмеялся и, крикнув: «Врешь!», начал сопротивляться, вместе с тем стараясь ухватить Морти за крыло. Такую веселую разминку друзья иногда устраивали перед тем, как выполнить Божье повеление, если время не поджимало: после нее и соображалось легче, и каждый чувствовал себя бодрее. Но шуточная борьба была короткой: Морти ее затеял, Морти же ее и прервал, отпустив задыхающегося, счастливого Тодика и спросив у того, куда лететь.

Тодику не пришлось показывать пальцем на часовню-ориентир: с высоты Морти быстро углядел и ее, и двух белокрылых мальчишек рядом. Один из них расположился возле самого креста и, держась обеими руками за цату, от скуки считал ворон на ближайшем дереве; в его глазах читалась решимость доказать всякому, что он не лыком шит и что Господь не зря выделил его среди прочих хранителей. Другой мальчик сидел внизу, у дверей, с задумчивым выражением на лице, словно перемножал в уме какие-то числа. Невысокий и толстый, он казался увальнем, однако, едва заметив чернокрылых братьев, легко взлетел к ним и сказал, что его зовут Маиши, прежде чем Морти успел представиться. Второй мальчуган повел себя иначе: он даже не шелохнулся и подождал, пока Морти сам приблизится к нему, чтобы обменяться рукопожатием. Даже имя свое – Айни – он произнес как-то величаво, и Морти легко догадался: он-то и нахваливал перед Тодиком свои дела, а заодно, только чтобы не прослыть хвастуном, и успехи Маиши. Впрочем, на сей раз Айни словоохотлив не был: он понял, что Морти слеплен совсем из иного теста, нежели Тодик, и, пытаясь выглядеть перед ним лучше, чем ты есть на самом деле, можно нарваться на острое словцо. Маиши пустился было в объяснения насчет нынешнего дня и повеления Господнего, но Тодик мягко остановил его, сказав, что Морти уже знает все, что нужно. Далее четверо мальчиков образовали круг, взявшись за руки, так, что крест часовни оказался внутри него. Они еще помедлили, как перед молитвой, чтобы отрешиться в мыслях от всего суетного и настроить свой дух благочестивым образом; впрочем, намоленное и безлюдное место само располагало к этому. А потом Маиши начал петь:

Если далеким покажется рай,

Верь и надейся, стези не бросай:

Всем, кто дорогой заветной идут,

В доме Господнем дарован приют…