Божья коровка

— Ладно, — нехотя согласился разведчик.

Спустя полчаса группа в полном составе отошла к Даманскому. Разведчики несли на плащ-палатках тела погибших танкистов и Леонова. Саперы тащили тонкий электрический провод, разматывая его с катушки. Заряд они заложили прямо внутрь танка, подсветив себе трофейными фонариками. Их они потом забрали с собой. Отойдя от танка метров на двести, саперы встали и стали присоединять провод к подрывной машинке.

— А теперь залегли! — приказал один из них. Разведчики и Борис плюхнулись на снег. Сапер надавил на ручку машинки. Грохнуло так, что у всех заложило в ушах. Протоку озарила яркая вспышка. В ее свете было видно, как подброшенная взрывом башня, кувыркаясь, летит в сторону острова. Шмякнувшись посреди протоки, она проломила лед и исчезла в полынье. А раскрытый взрывом корпус танка загорелся, выбрасывая к небу языки пламени и клубы дыма.

— Ходу! — крикнул старший из саперов. — Мог сдетонировать не весь боезапас. Снаряды будут рваться…

Все вскочили и понеслись протокой — ну, насколько позволяла ноша. Остров обогнули по дуге. Разведчики, хекая, несли тела погибших, саперам передали железяки, открученные китайцами. Свой груз они оставили в танке, так что пусть несут. Группу подгоняли грохотавшие за спиной разрывы — сапер был прав.

Уничтожение танка на какое-то время ошеломило противника, но он быстро спохватился. Поняв, что произошло, китайцы начали лупить из всех стволов. Цель они не видели, но примерно сориентировавшись, накрывали минами и снарядами протоку и реку Уссури. Борис бежал первым. В темноте уже проступил советский берег. До него оставалось где-то с полсотни метров, как впереди разорвалась мина. Бориса ударило в грудь, голову и руку. Нестерпимая боль затопила тело, и он рухнул ничком. «Блин, опять!» — успел подумать, прежде чем все померкло…

Час спустя на командном пункте советской группировки состоялся разговор двух генералов — армейского и пограничника.

— Старшину представь к званию Героя, — предложил армейский. — Сам ведь слышал: без него ничего бы не вышло. Мало, что сумел скрытно вывести разведчиков прямо к танку, так еще посоветовал командиру группы, как убрать китайцев. Штыковая атака… — генерал покрутил головой. — Никогда не думал, что вернемся в 41-й. Мало этого, подсказал забрать с собой открученные маоистами узлы танка. Это, чтоб ты знал, элементы вертикальной и горизонтальной стабилизации пушки — самое секретное, что было в Т-62. Китайцы их бы обязательно подняли из протоки, а теперь-то — шиш! — он скрутил кукиш. — Парень заслужил Героя.

— Так его к нему уже представили, — возразил генерал-пограничник. — За бой 2 марта.

— Все равно пиши! — повторил армейский генерал. — Пусть в Москве узнают. Не дадут две Звезды, так хоть одну не пожалеют.

— Хорошо, — ответил пограничник. — Мне не трудно. Жаль носить ее Коровке не придется. Доктор говорит, что вряд ли выживет.

— Вертолетом отвезем в Хабаровск вместе с остальными ранеными. В окружном госпитале у нас отличные врачи. Вытянут, даст бог. Ну, а нет, так матери Звезду вручат. Будет хоть какое утешение.

— Нет у него матери, — вздохнул собеседник. — Вовсе никого. Круглый сирота.

— Бляди узкоглазые! — армеец грохнул кулаком по столу. — Таких парней угробили. На хрена им этот остров, можешь мне сказать?

Пограничник лишь пожал плечами…

Глава 12

Вокруг был свет, и Борис ощущал себя его частью. Неизъяснимое, никогда ранее не испытываемое им блаженство переполняло его. Бой, смерть, кровь, тревоги и надежды остались где-то вдалеке. Ему было необыкновенно хорошо, и он желал, чтобы это не кончалось. Так длилось долго, но сколько, он не знал. Свет уничтожил чувство времени. И вот внезапно он услыхал женский голос. Тот был тихим, но отчетливым, и звучал как будто в голове. Хотя головы у Бориса не имелось, как и прочих частей тела, о чем, впрочем, он нисколько не жалел.

— Ты обманул меня, солдат! — сказала женщина. — Я просила уберечь сыночка, а ты его убил.

— Не ропщи, — вмешался новый голос. Он звучал властно и непререкаемо. — Тот, кого ты попрекаешь, шел путем, который избран Творцом, и не свернул с него даже перед страхом смерти. Ты просила Господа дать сыну защитника, и Он внял молитве матери. Но судьба его отныне лишь в руце Господней. Не печалься, мать, ибо сын твой жив. Рано ему в Свет. Всевышний взял его сюда на время, дабы укрепился духом и был тверд в своем предназначении. Защитник отправляется назад.

«Не хочу! — хотел вскричать Борис. — Оставьте меня здесь. Тут хорошо…»

Но у него не получилось. Свет вдруг исчез, а вместе с ним — блаженство. На тело накатила боль — горячая и нестерпимая. Он застонал и открыл глаза.