Божий суд

Но мню — что половец тогда всей силой

Пойдет, без исключенья, на всю Русь,

На все уделы!

1-й д р у ж и н н и к

Господи, помилуй!

Р а т и б о р

Орлу степному — чтО один журавль

При виде пролетающего клина?

Вот так и ханам: что Переяславль,

Что Киев, что Чернигов — все едино!

Перед такою общею судьбой,

Наши князья про распри позабудут

И, вмиг объединившись меж собой,

Пойти на Степь с тобой, князь, рады будут!

Мономах

(вздрагивая)

Как ты сказал? На Степь? Пойти?..

1-й д р у ж и н н и к

Да нам туда лет сто иль двести,

Спроси любого, нет пути!

Р а т и б о р

(тоном Мономаха)

Так, значит, будет больше чести!

Гляжу на вас я и дивлюсь:

Сильны, храбры, деретесь круто,

А как на Степь пойти за Русь,

Так стало страшно почему-то?

(снова переходя на свой тон, уговаривая)

А так, пока нас там не ждут,

Пойдем, всей Русью, да с врагом сразимся,

И — что нам еще долго думать тут?

Со славой и добычей возвратимся!

Д р у ж и н н и к и

— Вот он о чем! Я понял, наконец,

Куда он клонит так умело!

— Ну голова же у него!..

— Мудрец!

Р а т и б о р

Все, я закончил. Вот в чем суть и дело!

1-й д р у ж и н н и к

А в этом есть ведь, кажется, немалый толк!..

2-й д р у ж и н н и к

Прав всеконечно воевода!

3-й д р у ж и н н и к

Поднимется Олег и Святополк...

2-й д р у ж и н н и к

И князь смоленский много даст народа!

Д р у ж и н н и к и

— Ай, воевода!

— Эдаким устам

— Да мед бы пить!

— Хоть горько мажет —

Да сладко есть!

— Тихо вы там!

— Послушаем, что князь нам скажет...

Мономах

(решительно вставая)

Я не нарушу мирный договор!

Пока я князь, то это — в моей воле.

Всё, Ратибор, закончен разговор!

И никого я не держу здесь боле!

Тронный зал. Все освещено. Темным пятном выделяется лишь окно, за которым — ночь. Мономах продолжает сидеть за столом один.

Мономах

Как будто мои мысли прочитал,

И тайные желания проведал...

Сказал про то, о чем я не мечтал,

Что сам себе — и то всё не поведал!

Ах, Ратибор, ах, Ратибор!

Послал же Бог мне воеводу:

Затеяв этот разговор,

Он взбаламутил всё, как воду...

Мономах встает и подойдя к окну, всматривается в него...

Мономах

Вот и зима берет разбег...

А это что там так кружится?

(всматриваясь)

Последний лист на первый снег,

С березы сорванный, ложится!

(после молчания, задумчиво)

Кружит, кружит последняя листва...

А может, это не листва, а годы?

И вскоре, по законам естества,

Настанет время зимней непогоды?..

Оплачут меня горестно дожди,

Завоет вьюга, наметая замять...

И этот крест, что на моей груди,

Земля наденет — обо мне на память!..

А что потом?

Мономах смотрит на летописца, но тот делает вид, что старательно пишет.

Мономах

Меня, с одним крестом,

Что нынче, дышит, любит и страдает

Не за вчера иль завтра... что потом

За этот день навеки ожидает?

Мономах смотрит на летописца, но тот по-прежнему молчит.

Мономах

Допустим, клятву не нарушу.

Уедут ханы. А потом?

Я успокою свою душу,

Но загорится все кругом!

Нарушу клятву — загорится

Тогда уже моя душа...

Дать свято ханам удалиться,

Или своих спасать, греша?..

Мономах начинает ходить по гриднице.

Мономах

И так не хорошо, и этак худо...

Как ни крути, выходит все равно:

Нет — я убийца. Да — иуда.

И третьего ответа не дано!

Полсотни битв, а то и боле,

Провел, но нет страшней — сего!

Там все понятно в чистом поле.

А тут неясно ничего!

(размышляя вслух)

Как берега, не знающие встреч,

Как стороны различные монеты, —

Всё в жизни — обоюдоострый меч,

И все мы им безжалостно задеты!

В полной тишине слышится тихая грустная песня.

Мономах идет на звук, открывает дверь и знаком подзывает гридня.

Мономах

Поешь?

Г р и д е н ь

(виновато)

Пою! Прости, князь, иногда...

Спать хочешь — очень укрепляет!

Мономах

(желчно)

И я бы тоже пел — только всегда!

Да княжий сан не позволяет...

Г р и д е н ь

А если вслух не передать

Того, что в сердце, то, быть может,

Петь про себя?

Мономах

(делая вид, что не понимает)

О! Про меня, видать,

Теперь такие песни сложат!..

Мономах снова идет к окну, но на полпути останавливается и подзывает гридня.

Мономах

Что наши люди сообщают?

Г р и д е н ь

Что ханы, хоть и врозь...

(осекается)

Мономах

(невесело усмехаясь)

Пой, пой!

Г р и д е н ь

Но одинаково вещают...

Прости, смеются над тобой,

Занять твой терем обещают,

И наше всё забрать с собой!

Мономах

Что Ратибор?

Г р и д е н ь

Со стен не сходит —

Следит, что делает их рать!

Мономах

И что же?

Г р и д е н ь

Словно тени бродит

И, видно, скоро ляжет спать.

Мономах

Иди! Нет, стой! А... тут, что люди —

От стариков до отрочат?

Небось, весь дом, как улей — в гуде?

Хулят? Жалеют?

Г р и д е н ь

Нет. Молчат...

Мономах отпускает гридня и обращается к летописцу.

Мономах

И ты молчишь?

Л е т о п и с е ц

(не переставая писать)

Я? Никогда!

Мономах

Молчишь, и вижу — осуждаешь!

(властно, указывая на трон)

Поди сюда и сядь — туда!

Ну как? Что чувствуешь? Желаешь?

Летописец послушно откладывает перо и садится на трон.

Л е т о п и с е ц

Хороший стул — удобно и просторно...

Конечно, не чета он моему,

Но думаю, что если сесть повторно —

Привыкнуть в жизни можно ко всему!

Мономах

На этом, как ты говоришь, удобном,

Просторном «стуле» думают о том,

Что лучше бы сидеть на месте лобном,

Уже под занесенным топором!

И я сейчас, в смятении великом,

Решенье должен принимать один!

Один! Один!..

(показывая на икону Спаса Нерукотворного)