Брачная игра

Теперь Рэндольф понял замысел королевы. Так вот почему она в последнее время открыто возвышала Дадли. Лорда Роберта готовили для брака с королевой Шотландии. По скромному мнению самого Рэндольфа, Дадли никак не годился на эту роль. Выходец из семейства государственных изменников, возможный убийца собственной жены. И еще… Конечно, о таком вслух не говорят, но умные люди при дворе понимали, что Елизавета старается избавиться от Дадли «за ненадобностью». Одному Богу известно, какие непотребства выделывали королева и лорд Роберт! Если хотя бы часть того, что слышал Рэндольф, – правда… Он не знал, хватит ли у него смелости, глядя в глаза Марии Стюарт, предложить ей в мужья Роберта Дадли. Это же оскорбление!

– Очень уж чрезмерная просьба, – признавался Сесилу Рэндольф. – Сущее оскорбление для благородной леди. Как она может выйти за того, кто стоит гораздо ниже ее?

– У нашей доброй королевы иная точка зрения на лорда Роберта, – сухо заметил Сесил.

А пока что добрая королева, действуя в своей привычной манере, стремилась выиграть время. Она снова затребовала Рэндольфа к себе.

– Я передумала, – сообщила она Рэндольфу. – Пусть Мария Стюарт гадает, кого я ей предложу. Когда настанет время, ты получишь дополнительные указания. Сейчас же пусть она напрягает свой скромный ум, пытаясь понять, кого же мы выберем ей в мужья. Главное, пока ее хорошенькая головка занята этими мыслями, она не будет думать о браке с чужеземными принцами.

Рэндольф облегченно вздохнул. Он был готов целовать королеве ноги, однако боялся, что Елизавета превратно истолкует столь несвойственное ему поведение.

Судьба подыгрывала Елизавете. Осенью отпрыск короля Филиппа заболел.

– Насколько я знаю, состояние дона Карлоса тяжелое, – сказала Елизавета, обращаясь к своим советникам. – Сейчас не может быть и речи о браке между ним и Марией Стюарт. – Она поднесла к глазам письмо, что лежало перед ней. – Рэндольф сообщает, что Мария сильно заинтригована нашим предложением найти ей мужа.

Елизавета не без удовольствия прочитала вслух, что у безмозглой красавицы Марии часто бывают приступы меланхолии, сопровождаемые истерикой или слезами. Дальше Рэндольф со свойственной ему сдержанностью писал: «Это указывает на невыносимость одиночества, испытываемого королевой Марией. Ей необходим рядом мужчина, который бы согрел ее постель».

– Судя по всему, Мария очень хочет замуж, – продолжала Елизавета. – И конечно же, она мечтает родить наследника.

Елизавета ледяным взглядом обвела советников, дабы никто не осмелился сказать, что и ей самой тоже не помешал бы наследник.

– В разговорах с Рэндольфом Мария признавалась, что одинокая жизнь ей претит. Дадим ей несколько месяцев теряться в догадках, а потом она сама упадет нам в руки, как созревшая слива.

Однако глаза Сесила были устремлены на другую созревшую сливу. Услышав о наследниках, государственный секретарь решился вновь ступить на запретную землю. На следующий же день Сесил заговорил с Елизаветой о ее собственном браке. А она-то думала, что назойливые вопросы парламента и их велеречивые петиции остались в прошлом.

– Ваше величество, вы же давали слово обеим палатам парламента, – напомнил он Елизавете.

Роберт, сидящий тут же, напоминал кота, приготовившегося сунуть морду в миску со сливками. Он явно решил, что момент сейчас более чем подходящий. Елизавета это и сама понимала, но не могла произнести слов, которых от нее ждали Сесил и Роберт.

– Мы помним о нашем обещании, – с трудом выговорила она, стараясь не смотреть на Роберта. – И мы намерены рассмотреть возможности возобновления переговоров о нашем браке с эрцгерцогом Карлом.

– Что за черт? – заорал Роберт, с размаху ударяя кулаком по столу.

Советники опасливо поглядывали на королеву, не зная, как она ответит на столь вопиющее нарушение приличий. Однако Роберту было наплевать на приличия.

– Англия не нуждается и не желает видеть на своей земле ни католического короля, ни вообще кого-либо из иноземцев, – бушевал он. – Зачем они тебе, когда рядом с тобой убежденный протестант? К чему эти разговоры о совершенно бесперспективном браке?

Взгляд Роберта был испепеляющим, но даже в гневе он не осмелился сказать во всеуслышание о непрочности обещаний Елизаветы.

– Дружеские отношения с могущественным императором для нашей страны важнее, чем мой брак с одним из подданных, – холодно ответила она.

– Здесь главное, – вклинился в разговор Сесил, – чтобы больше не было отсрочек и чтобы ваше величество вскоре вышли замуж. Переговоры с эрцгерцогом и так непростительно затянулись.

«А ты намерена и дальше их затягивать», – подумал, но не сказал Сесил.

Судя по лицу Роберта, он был того же мнения.

– Мой добрый Дух, если эрцгерцог выразит готовность, я с радостью приму его предложение, – с невинным видом улыбнулась Елизавета.

Роберт качал головой и кусал губы, только бы не накричать на Елизавету в присутствии советников. Как хорошо, что они сейчас не одни!

– В таком случае, ваше величество, я извещу об этом императора, – подытожил Сесил.