Брачное слияние

Церемония прошла именно так, как она хотела. Слава Богу, что Венеция и Доминик остались в Лондоне по делам. Она не хотела, чтобы члены её семьи стали свидетелями обмана, разворачивающегося перед католическим священником. Она всегда мечтала выйти замуж в Часовне Коллеони с его знаменитым цветочным окном, демонстрируя по бокам резные медальоны Цезаря и Траяна. Причудливые детали и интимность небольшой церкви Бергамо позади создает идеальный фон. Её элегантное свадебное платье от Rivini было изысканным в деталях, плотно облегающий лиф без бретелек, струящаяся пышная юбка из шифона, которая в движении переливалась в глубокий кремово-белый цвет. Алмазные гребни держали её волосы в классическом пучке и ярко сверкали в её темных волосах.

Её туфли были сделаны на заказ, инкрустированные бриллиантами каблук свыше четырех сантиметров и носок, играли в гляделки, пока она шла по проходу.

Когда она подошла к высокому алтарю, богатая роспись и фрески, вырезанные на стенах, взорвались изображениями цветов и святых. Её мать и Вульф стояли по бокам, в то время как свет пробивался сквозь витражи, Джульетта ждала, пока Бог поразит их ударом молнии в знак того, что этот брак заранее обречен.

Вместо этого, за окном стоял теплый и мягкий весенний день, певица поста обращала на себя внимание красотой песни, её голос вместе с аккордами органа поднимался вверх к сводчатым куполам потолка, отзываясь в них эхом, перемешивая эмоции Джульетты, которые она пыталась отогнать от себя. Её мать светилась гордостью и счастьем, и это разрывало Джульетте сердце. Когда она произносила свои клятвы, она спрашивала себя: если бы её отец был духом, был ли бы он, наконец, доволен.

В отличие от своей сестры, она редко мечтала о свадьбах и никогда не представляла себя, идущую с кем-то по проходу.

Когда она смотрела в эти сокрушающие золотистые глаза, её сердце сжималось в тоске. Истина шептала где-то глубоко внутри неё, напевая насмешливую мелодию.

Она хотела, чтобы это было по-настоящему.

Каково это, быть женщиной, которую Сойер любил бы?

Той, кто открыл бы все те темные, пыльные стороны его души, впуская туда чистый, свежий воздух? Он обладал бы своей женщиной с неистовой страстью и горячностью, с которой бы никто не смог сравниться. Но в его душе была, так же, необъяснимая сладость, которой он взывал к ней. Она вспомнила, каким ласковым он был в душе, нежное прикосновение его пальцев по её щеке, страстный приказ никогда не принижать себя.

- Джульетта? С тобой все в порядке?

Она вырвалась из своих размышлений и посмотрела вверх.