Брачные планы барона Хейверсмира

Может, Розалин и считала, что она в безопасности. Джо так не считал и понимал, что ему будет трудно позволить ей выйти замуж за любого мужчину.

– Что я должен сказать вместо «здравствуйте, мэм»?

– Попробуй так: «Как я рад снова видеть вас в этот чудесный день, леди Оливия». И непременно сними шляпу, когда будешь это говорить.

Он снимет, если заставит себя надеть эту чертову штуковину.

– День вовсе не чудесный. Идет дождь.

– Погода здесь совершенно ни при чем. День чудесный просто потому, что ты в ее обществе.

Это подходит. Правда, Джо не был уверен, что леди Оливия будет испытывать те же чувства. Вдова испытывала к нему благодарность. Он догадывался, что это единственная причина, заставившая ее согласиться помогать ему. Хотя… возможно, благодарность – это не все. Между ними было что-то еще, проглядывавшее сквозь внешнюю осторожность. Они относились друг к другу с опаской, и все же что-то притягивало их друг к другу. Это было нелогично. Они едва знакомы. Вероятно, поэтому это чувство так озадачивало и казалось таким… непреодолимым. Джо боялся узнать, что это, и в то же время хотел этого.

Глава 6

Оливия вошла в комнату с выходом в сад, теребя подрагивающий у виска закрученный локон. Он ощущался как что-то ненатуральное и раздражал ее. Что на нее нашло, когда она попросила горничную завить его? Наверное, какое-то временное помутнение рассудка. Порыв, о котором она теперь жалела. Как бы она ни старалась убрать его за ухо, он снова выпрыгивал на прежнее место.

Хелмсуэдл, без сомнения, обрадовалась, получив возможность сотворить что-то необычное с волосами Оливии. Обрадовалась и удивилась, почему ее хозяйка попросила сделать что-то настолько ей несвойственное.

И действительно, почему?

– Пришел мистер Стетон, миледи, – объявил мистер Рамсфилд, стоя у двери.

Его благообразное лицо светилось гордостью в полном соответствии с занимаемым им положением в доме. Оливия была очень благодарна дворецкому, что он не уехал в Америку со всей семьей, как сделали некоторые слуги.

– Спасибо, мистер Рамсфилд. Проводите его в дом, пожалуйста.

Спустя несколько минут она услышала в холле громкие шаги своего гостя. Рамсфилд, судя по звуку, торопливо семенил впереди, показывая ему дорогу. В следующий момент мистер Стетон появился в дверях, и Оливии показалось, что проем уменьшился в размере. Каким-то образом ковбою удалось выглядеть джентльменом, не потеряв присущей ему грубоватой мужественности.

О да. Теперь она точно знала, почему попросила завить злополучный локон.

Невольная дрожь, пробежавшая по телу при взгляде на него, может, и не радовала Оливию, но она ничего не могла с ней сделать. Все ее существо определенно бунтовало против здравого смысла. Этому необходимо было дать решительный бой! Она должна снова стать сильной, какой научилась быть в последнее время. Но если честно, глядя, как он приближается к ней в хорошо сшитом костюме и низко надвинутой ковбойской шляпе… Что ж, оставалось только удивляться, почему она не попросила завить два локона. А может, три! Кто бы мог подумать, что ковбойские сапоги в сочетании со сшитыми на заказ брюками будут выглядеть так… в общем, более чем привлекательно. На другом джентльмене такое сочетание могло бы показаться дурацким, но мистер Стетон выглядел потрясающе.

Он остановился перед ней, не слишком близко, но и не слишком далеко. Снял шляпу и с учтивой улыбкой сунул ее под мышку, а потом наклонил голову в знак приветствия с грацией, достойной любого хорошо воспитанного джентльмена.

– Мне очень приятно видеть вас в этот чудесный день, леди Оливия.

– Рада снова видеть вас, мистер Стетон. – Она одобрительно кивнула. – Но разве вы не заметили, что идет дождь?

– О, я заметил. Я так и сказал Розалин, но она возразила, что чудесным день делает дама, а не погода.

– Безусловно. – Оливия отвела взгляд. Он не должен видеть, как ей хотелось, чтобы эти слова были искренними.

– Моя сестра права.

О боже, боже! Зачем он так улыбается ей? Он определенно флиртует с ней. А она? К несчастью или к счастью – Оливия точно не знала, – ей это нравилось. Только бы ее лицо не выдало этого.

– Она не пришла с вами?

Он положил шляпу на стол и покачал головой. Его волосы были немного длинней, чем носили джентльмены, но они так красиво блестели, отливая золотисто-каштановым, что ей даже в голову не пришло посоветовать ему укоротить их.

– Возможно, она придет позже. Сейчас она пишет письмо нашим Ma и Па.

– Матери и отцу. – Указывая ему на эту ошибку, Оливия снова почувствовала себя мегерой. Но она согласилась изменить его. И раз уж она решила не комментировать его прическу, то не могла оставить без внимания неправильную речь. – Джентльмену полагается говорить «мать и отец».

– Как-то жутко официально. Они бы расхохотались, если бы услышали.

– Лучше сказать: «Это звучит слишком официально. Они рассмеялись бы, услышав такое от меня».

– Я так и сказал.

– Да, почти. – Нет, она определенно мегера. На самом деле Оливии уже начинало нравиться, как он говорит. Но надо так надо. – Джентльмены не употребляют укороченных оборотов.