Брачные узы

Григорьевы появились за пять минут до начала заседания. Мы сухо поздоровались, стараясь не встречаться взглядами. Митя был одет в темно-синий костюм. Спрятал обе руки в карманы и держался непринужденно. Он с любопытством рассмотрел моего юриста и ухмыльнулся его несуразности. Вера Вячеславовна в утонченном бежевом платье, с собранными в аккуратную высокую прическу волосами, производила впечатление милой почтенной дамы. Ярослав Станиславович, такой же представительный, как и все семейство, подался вперед, словно хотел поговорить со мной, но вовремя остановился. Свекровь уже буравила его недовольным взглядом.

Нас пригласили в кабинет. Мы с юристом первыми вошли внутрь и сели за один из столов. Григорьевы расположились напротив. Всех попросили встать. В зале показалась судья. Тучная строгая женщина в черной мантии неторопливо заняла свое место. Пока мы опускались на сиденья, окинула нас пристальным взглядом.

— Григорий Степанович, — удивленно хмыкнула, — не ожидала повстречать вас в стенах районного суда.

Резко глянула на мужа. С его лица сползла улыбка. Да-да, Митенька, не так прост мой представитель, как кажется!

— Так… — протянула судья, просматривая бумаги, — по имуществу стороны договорились. Совместную опеку не рассматривают. Истец, — сказала и подняла глаза на Митю. Тот встал с места. — Вы просите суд возложить ответственность за ребенка на вас.

— В интересах сына. Екатерина Егоровна не трудоустроена. Родственников у нее нет. И случился неприятный момент, который заставляет меня переживать за безопасность ребенка, — твердо и четко изложил Григорьев.

Ощутила, как кровь прилила к лицу. Глянула на свекровь. При последних словах ее брови скорбно сдвинулись, а на глазах навернулись слезы. Она что-то шепнула Ярославу Станиславовичу, и тот передал ей платочек. Целый спектакль разыгрывает! Я закипала от злости.

— Суд изучил характеристики ответчицы, представленные обеими сторонами, — говорила судья. — И они абсолютно противоположны. Григорий Степанович, ответчица еще не устроилась на работу?

Юрист поднялся со стула.

— Екатерина Егоровна в активном поиске. Только на следующую неделю у нее запланированы три собеседования. Помимо этого, у ответчицы есть "подушка безопасности" в виде вклада на сто пятьдесят тысяч рублей. Я могу представить суду выписку ее банковского счета? — юрист с разрешения судьи передал документ и продолжил: — Учитывая размер средней заработной платы, такой суммы хватит более чем на четыре месяца.

Судья изучала выписку. Григорьевы перешептывались. Вера Вячеславовна не сдержалась и раздраженно выкрикнула:

— Это деньги моего сына! Она скрыла их!

Судья уколола ее взглядом.

— Прошу соблюдать правила поведения в суде, — прогремела на весь кабинет.

Митя успокаивал маму. Григорий Степанович терпеливо пояснил:

— При разводе учитывается имущество супругов на дату подачи иска. Вклад на имя ответчицы открыт позже. Деньги Екатерине Егоровне безвозмездно перевела Ферро Миланья Демидовна — подруга, которая готова помогать ей и в будущем. Это к вопросу об отсутствии родственников. Кровное родство в таких моментах не обязательно. У Екатерины Егоровны есть необходимая поддержка.

Судья кивала головой, просматривая документы на своем столе. Митя попросил слово:

— Уважаемый суд, минимального материального достатка для ответственности над жизнью ребенка недостаточно. Я настаиваю, что с Екатериной Егоровной он будет расти в неблагополучной обстановке. Мы представляли суду доказательства неадекватного поведения ответчицы, когда она рубила топором дверь моей матери. Но это еще не все. Я хотел бы показать фотографии, подтверждающие безнравственный образ жизни, который ведет Екатерина Егоровна.

С этими словами Митя передал судье и нам снимки. Опустила глаза и еле сдержала возмущенный возглас. На них были мы с Юрой в тот самый вечер, когда он устраивал ужин и удивленно спрашивал меня про инцидент со свекровью. Но на снимке все выглядело иначе: мы стояли близко друг к другу, Юра держал меня за руку, и можно было решить, что далее последует поцелуй.

— В это время в квартире находился мой малолетний сын, — разгорячено, даже драматично продолжал Митя, — и кто знает, какие еще "гости" бывают там?!

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Догадка резко ударила в голову. Участковый! Нас заснял участковый!

Я была настолько поражена, что нарушив этикет и данные себе обещания, поднялась с места и возмутилась:

— И как ты можешь так?! Лгать прямо в глаза, перед судом! Ваша честь, — повернулась к судье, — человек на фото — мой друг! С самой школы! А снимок сделал участковый! Разве он имел на это право?!

Чувства накрыли меня с новой силой. Обида застилала глаза слезами. Ярость душила. Смотрела на ненавистное мне семейство. В ответ получала заносчивые, озлобленные взгляды. И только Ярослав Станиславович отводил глаза.

Знала, что ему стыдно слушать такую откровенную ложь, и решила довериться интуиции.

— Ваша честь, спросите моего свекра. Пусть он даст мне характеристику, — отчаянно произнесла.