Брачный контракт кентавра

– На ногтях, – ожила Лиза. – Как на коньках скатился! Вжик – и внизу!

– Материал тонкий, – вдохновенно врал Кирик, – мигом на ленточки разъехался.

– Ужасно! – согласилась я. – И, похоже, катался ты неоднократно. Ситуация повторялась с завидным постоянством на всех окнах.

Кирюша снова начал тереть затылок.

– Ой, ой, голова ноет…

– Там кость, – сердито сказала я, припомнив старый анекдот, – она не болит.

– Намекаешь на мою безмозглость? – обиделся Кирюшка.

– Упаси бог, – усмехнулась я. – Да, кстати, при помощи чего ты точишь когти? Мне бы тоже хотелось иметь вместо ногтей бритвы. Очень удобно будет ими картошку на ужин чистить и курицу разделывать. Да и ночью гулять не страшно – в случае нападения располосую маньяка на ремни.

– Ты мне не веришь! – пошел в атаку Кирюша.

– Просто восхищаюсь твоими суперногтями, – вздохнула я. – Вот что, немедленно наведите тут порядок и подумайте, из чего можно сделать новые занавески. В мои планы не входит покупка ткани.

– Вот так всегда! – трагично воскликнула Лизавета. – Превращаешься в пай-девочку, а Лампа злится! Между прочим, когда мы с Кирюхой пришли домой, все двери стояли нараспашку. И входная, и террасная.

– Собаки! – испугалась я. – Где они?

– Дрыхнут в библиотеке, – хором ответили безобразники.

– Я тоже пойду спать, – объявила я.

– Еще даже программа «Время» не начиналась, – удивился Кирюшка.

– Я очень устала, – сказала я чистую правду, – ноги-руки шевелиться отказываются. А вы разгребайте кавардак. Да, Лизавета, как твоя кукла, понравилась?

– Ты о чем? – заморгала Лиза.

Кирюша во все глаза уставился на нее.

– Ты не нашла нашего Буратино?

– Кого? – поразилась Лизавета.

– Куклу в шубе и с волосами, – уточнил Кирюша, – мы положили ее к тебе на подушку.

– Ничего не видела, – продолжала изумляться Лизавета.

– Врешь! – подпрыгнул Кирюшка.

– Мы сделали симпатичную поделку, – подтвердила я. – Куда она могла подеваться? Ой, Малюта Скуратов…

– Кто? – разинул рот Кирилл.

– Что? – одновременно спросила Лиза.

– Забудьте, чепуха, – отмахнулась я и удалилась на кухню, плотно закрыв за собой дверь.

Минут через десять я, держа в одной руке чашку с чаем, а в другой тарелочку с бутербродами, шла мимо гостиной.

– Ну и бардак, – послышался оттуда голос Кирюши. – Твоя идея, вот и убирай теперь.

– Нет! – возмутилась Лиза. – Кто первый захотел?

– Может, расскажем? – предложил мальчик.

– С ума сошел? – вскрикнула Лизавета. – Тише! И думай, где занавески взять.

– Твои платья разрезать, – выдал креативное предложение Кирюшка.

– Идиот, – ответила Лизавета. Потом послышался шлепок.

– Психованная, да? – заныл Кирик. – Башка и так болит.

Я на цыпочках продолжила свой путь. Кирик и Лиза большие забавники, вероятно, сегодня в гостиной они опробовали некий прикол, которым предполагали поразить взрослых. Но испытания пошли не по намеченному плану, и семья Романовых лишилась гардин. Жалко, конечно, но это не смертельно. Любая женщина, воспитывающая двух и более детей, подтвердит: главное, что чада живы, все остальное не имеет значения. Настоящую мать не испугает даже встреча с медведем гризли, она закалена общением с детьми и уже ничего не боится.

Глава 19

Утром я первым делом позвонила Олесе Рыбаковой, заказала ей еще несколько документов и услышала в ответ:

– Выполню заказ, несмотря на то что заболела.

– Думаешь, справишься? – расстроилась я. – Дело срочное.

– Спасибо за то, что волнуешься о моем здоровье, – обиделась Олеся. – Но ничего серьезного не произошло, я отравилась яблочным соком.

– Такое бывает? – усомнилась я. – Может, у тебя снова ночью почечная колика приключилась?

– Слышу истинную тревогу в твоем голосе, – фыркнула Рыбакова. – Но одновременно вспоминается и детская поговорка: «Первое слово дороже второго». Не старайся, нечего из вежливости изображать волнение. Просто сок оказался негодным.

– Не сердись, Лесенька, – заюлила я.

– Работая на моем месте, трудно сохранить здоровые человеческие эмоции, – хихикнула Рыбакова. – Ступай, дитя мое, отпускаю тебе грехи.

– Ты чудо! – льстиво завершила я беседу.

Олеська засмеялась и отсоединилась, а я быстро привела себя в порядок и позвонила коменданту поселка. Выяснив у него, что Лариса, дочь покойной Варвары Михайловны Осиповой, работает в той же школе, где раньше трудилась ее мать, я села в машину и поторопилась в деревню Анохино.

Сельская цитадель знаний явно требовала ремонта. Небольшой двухэтажный дом давным-давно не штукатурили, и, похоже, в нем не было канализации (я увидела чуть поодаль от основного здания два сарайчика характерного вида с буквами «М» и «Ж» на дверцах).