Брачный сезон, или Эксперименты с женой

Ага, и уже фотография на полочке! Яд ревности немедля проник в мою кровь. Я насупился. Ты бы еще дольше пробыл в своей добровольной ссылке, глядишь, тут красовалась бы целая галерея подозрительных портретов! Я взял себя в руки и отхлебнул чаю.

- Ая-я-я-яй! - жалобно взвыл я и высунул язык.

В чашке был кипяток.

Мария метнулась в ванную за аптечкой. Я выскочил в прихожую. Язык нещадно саднил. Путаясь в рукавах пальто, я опрокинул мотоцикл. Раздался грохот.

- Тише, тише! - перепуганно зашипела Маша, высунувшись из ванной. - Ты куда?

Мне было наплевать на хулигана Еписеева.

- Домой! - зло крикнул я, с трудом ворочая языком.

Ее глаза насмешливо блеснули. Мария попыталась ухватить меня за обожженный речевой орган и приложить к нему ватку с какой-то дрянью.

- Дай я тебе хоть язык помажу...

Я по-телячьи замотал головой, выскочил на лестницу и загрохотал вниз.

- Позвони, когда доедешь, - донеслось сверху.

"Фиг тебе, неверная!" - подумал я.

На морозе язык немного отошел. Плутая в закоулках гаражей и спотыкаясь об асфальтово-ледяные колдобины, я двигался к метро. На душе у меня было муторно. Снова навалилось одиночество. Вот так всегда: стоит только наладиться личной жизни, как все опять идет прахом. В голове засвербила привычная мысль. Я никогда больше не увижу Машу... Я представил светлые волосы, спадающие на хрупкие плечи; тонкие пальцы тургеневской барышни; лилейную шею с тонкой пульсирующей жилкой... С этой мечтой вампира в голове я вошел в метро.

Злость прошла, но ее место заняла тоска. К тому же на светлый облик Марии стали наслаиваться облупившиеся фрески, изображающие мою квартиру. Даже если ее не разгромили, все равно - хорошего мало.

- Дома ждет холодная постель... - тихо пропел я что-то из Ленькиного кабацкого репертуара, пытаясь хоть как-то взбодриться.

Но песня почему-то не взбодрила мое исстрадавшееся сердце. Никто меня не ждет! Даже пьяная соседка. Лишь ледяная постель не первой свежести...

Я завернул за угол своего дома и с надеждой взглянул на окна. Они были на месте. И даже не разбиты. Я поднялся по лестнице - дверь цела. Значит, зря я скрывался? Подвело воображение? Дурак! А Маша за это время успела обзавестись поклонником... Надо с ней все-таки поговорить.

Я открыл дверь, прошел к телефону и набрал номер мадам Еписеевой. Занято. Попробуем еще раз. Опять. Полежав в темноте, я совершил еще несколько попыток. Мимо!

Через час было по-прежнему занято, занято, занято... Черт! Надо что-то делать! С кем она разговаривает так долго? Наверняка с этим неприятным типом, чей портрет красуется у нее на полке. Обхватив голову руками, я исступленно заметался по комнате. Ревность душила меня, словно я был не самый обычный житель Москвы, а венецианский мавр.

Глава 39

Свершилось!

Я все ходил и ходил. Мой маршрут не ограничивался одной лишь комнатой. Он пролегал через всю квартиру, включая ванную и туалет. Каждый раз, оказываясь рядом с телефоном, я хищником набрасывался на его пластмассовую плоть. Но все впустую - мерзкая тварь продолжала издавать короткие гудки, и я возобновлял свои странствия.

Моя голова пылала, как новая звезда. Обожженный язык давно уже был не в силах конкурировать с ней. Я сунул голову под кран. Холодные струи стекали с моих волос, как речной водопад с веток ивы. Внезапно сквозь журчание я уловил заливистые трели.

Телефон! Это наверняка она! Я выскочил из ванной и, по-собачьи отряхиваясь, поскакал в комнату.

- Да! Да! Слушаю! - заорал я в трубку.

- Васильев, ты что кричишь? Соседей разбудишь, - проговорил знакомый голос.

- Кто это? - несколько тише крикнул я.

- Во дает, чудила! - изумилась женщина, словно я был обязан помнить голоса всех своих дам. - Я это. Светлана...

Светлана. Бывшая жена моего бывшего друга. А я и забыл о ее существовании.

- Ты где? - глупо спросил я.

- В Черустях. Но завтра буду в Москве. Названиваю тебе битый час.

- А я-то здесь при чем?

Она помолчала. В нашу связь вклинился далекий голос телефонистки:

- Освободите линию.

- Получается так, что ты у меня один остался в Москве, - оживилась моя собеседница. - Ничего, если я у тебя остановлюсь ненадолго? Пока квартиру не сниму?

А что, если Маша вздумает нанести мне визит? Если я ей дозвонюсь, конечно. Хорошо же я буду выглядеть: добиваюсь ее любви, а сам живу с посторонней женщиной. Более того, эту постороннюю особу Маша наверняка прекрасно помнит!

- Пожалуйста, только могут возникнуть некоторые трудности, - попытался я отвязаться от незваной гостьи.

- Ну, Сенечка, - заныла трубка. - Позарез надо. Не могу я здесь больше, в провинции, задыхаюсь... Я в Москве работу нашла. Хорошую... Что она, ждать меня будет, пока я соизволю появиться?

- Что же ты к Витальке не поедешь? Он ведь твой бывший муж?

- Ха! К Витальке! Да он же меня выставил из дому!

- ...свобод... ли... - опять прорвалась телефонистка.

- Так я приеду? А, Сень? Ты ключ оставь под ковриком, у тебя все равно красть нече...

Связь оборвалась. Тьфу ты, пропасть!

Минут пять я уныло размышлял, что бы предпринять, но тут мой мозг словно иглой пронзило. "Маша!!!"