Брачный сезон в Уинчестере

Мисс Эннабел Тэлбот, которая до этого не удосужилась даже поздравить мисс Вудли, при первых словах мистера Иствуда возликовала. Наконец-то её достоинства оценены по заслугам! К удивлению мистера Иствуда, столь долго размышлявшего, как ему заставить эту жабу поверить в его любовь, оказалось, что все его размышления были излишними. Мисс Тэлбот готова была проглотить любую приманку.

Леди Холдейн не могла не улыбнуться, заметив выражение лица сэра Остина, когда ему сообщили о предстоящей женитьбе мистера Лоренса Иствуда на мисс Эннабел Тэлбот. Баронет, вопреки всем уговорам, намеревался высказать негодяю в конце вечера всё, что думал по поводу его попытки обесчестить его племянницу, но теперь просто замер с открытым ртом, ловя воздух. Когда сэр Остин чуть пришёл в себя, чему немало способствовала леди Холдейн, поднёсшая ему бокал вина, он, внимательно взглянув в насмешливые глаза леди Фанни, понял, что его намерения оказались абсолютно излишними. Худшего наказания, чем этот брак, глупцу не вынес бы и королевский суд.

Тут Монтэгю, незаметно наблюдавший за Иствудом, обратил внимание на молодого Чилтона, который что-то сосредоточенно говорил его Кэтрин. Ага. Неужели? Джулиан сразу забыл про Лоренса, вперив взгляд в сестрицу. Мистер Себастиан Чилтон был взволнован, его Кэт, блестя синими глазками, выглядела мило и благонравно. Наконец она что-то сказала своему кавалеру и направилась к брату. Тот, стараясь, чтобы это не выглядело торопливостью, медленно встал и ждал, когда сестра подойдёт. «Ну, что?»

— Мистер Чилтон просил меня быть его женой.

Монтэгю облегчённо вздохнул. Лицо его просияло. Все заботы позади, сестрица устроена и будет женой достойного человека, чего ещё желать?

Но, теперь, когда напряжение и волнение за Кэтрин оставили его, Монтэгю погрустнел. Его ждал Лондон. А что ждало его в Лондоне?… Ну, ничего. Прошедшие полгода многому научили его, многое изменили в нём, Монтэгю смотрел в будущее уже далеко не так безнадёжно и зло, как по выходе из университета. Его ожесточение прошло, он научился видеть причины своих бед в себе самом, научился судить себя. Это, господа, дорогого стоит. Воистину, чрезмерные притязания — вот источник наших горестей и обид. Стоит ему иссякнуть — мы успокаиваемся и обретаем… если не счастье, то хотя бы его иллюзию. Ему, что, не хватает денег? Да он ни разу не потратил больше пятисот фунтов в год! А меньше шлялся бы по лупанарам — может, и трехсот хватало бы. Дурная гордыня, высокомерие и тщеславие, не желающее мириться с подчинённым положением — вот чем на протяжении почти десятилетия он сам отравлял себе жизнь. Щенячья дурь это всё. Блудливое ничтожество — вот спокойно вынесенный им самому себе приговор. Слава милосердию Божьему, что плоды его грехов пожинает он сам, а чистой душе — его милашке Кэт — выпал, кажется, счастливый жребий. После званого обеда у них в доме срочно нужно поехать в имение, решить с отцом и братом дела. Свадебный контракт, приданое — сколько времени это займет? А потом — Лондон. Монтэгю задумался. Или всё-таки, принять предложение Кемптона? От себя-то не убежишь… Размышляя об этом, Джулиан не заметил, как внимательно смотрела на него мисс Кора Иствуд.

Взгляд её был серьёзен и пристален.

Глава 29,

в которой мистер Джулиан Монтэгю понимает, что он — просто законченный мерзавец, а мистер Этьен Монтэгю приходит к выводу, что считая сына законченным мерзавцем, он всё же чего-то не понял.

По дороге в деревню брат и сестра были веселы и болтливы. Кэт была счастлива, Джулиан радовался за неё.

— А правда, если свинья перебежит свадебной процессии дорогу, новобрачным предстоит несчастливая жизнь?

Джулиан не знал о такой примете, но откуда же взяться свинье в городе-то? В деревне — пожалуй, может, откуда-нибудь и выскочит.

— А помнишь, как миссис Варин посадила клубни каких-то редких тюльпанов на клумбе у ворот, а из закута выскочила толстая свинья Зануда и все их пожрала?

Джулиан помнил. Как ни помнить? Он сам и выпустил Зануду. Правда, о тюльпанах он не думал, просто свинка так горестно хрюкала в сарае, что он решил дать ей возможность прогуляться по саду. Да она, вообще-то, на желуди у дальнего дуба кинулась, а эти тюльпаны так, попробовала просто. Там, под дубом в конце сада её и отловили скотник и кухарка. Смеху было! Ему тогда не влетело. Все решили, что Зануда выбралась сама, подняв пятаком щеколду.

А однажды под вечер Джулиан до смерти напугал гувернантку сестры, забравшись на крышу и свесив оттуда на тонких веревочках вырезанное из старой простыни привидение, которое под её истошные крики нагло танцевало на карнизе перед её окном целых пять минут.

— Так это был ты? — Кэтрин помнила, как до смерти перепуганная миссис Варин долго рассказывала всем о призраке в Монтэгюкастл и даже написала об этом родным в Солсбери!