Брачный танец

Рэй порылся в папках и открыл одну из них, на обложке которой была указана фамилия Энни.

— Вот смотрите, — сказал он, — в тексте контракта указано, что его срок истекает тридцатого июня. Но если вы уходите раньше, то указанная в документе дата теряет силу. Вы считаетесь уволенной с того дня, когда покинете труппу.

Энни поняла, что Рэй все детально продумал задолго до ее прихода. И нахмурилась.

— О чем вы говорите?

— О том, что вы ушли из студии.

— Знаю. Но мне, верно, причитаются какие-то деньги?

— Нет.

— Это еще почему?

— Потому что вы не выполнили до конца условий контракта.

— Я беременна, Рэй! Это же не моя вина!

— Ваша, Энни.

Энни встала со стула. Всякого рода церемонии теряли смысл. Рэй, совершенно очевидно, намерен поступить с ней точно так же, как и с другими артистами, посмевшими от него уйти. Собственно, Энни предвидела это. Потому и явилась лично к нему в кабинет. С Рэем надо бороться, он признает только силу. Энни поняла это в первые дни своего пребывания в студии. Но тогда она была робкой и потому уступчивой. Теперь же стала взрослой, достаточно опытной и понимала, что в эту минуту Рэй ищет увертку, чтобы не заплатить ей.

— Готова держать пари, что вы промусолили до дыр этот чертов контракт, чтобы только найти предлог мне не платить, — со сдержанным негодованием сказала она.

— Нет, мне не надо было его мусолить. Я с самого начала знал, что контракт содержит подобное условие. Так что прощайте, дорогая. Желаю вам счастья в жизни!

Энни уперлась руками себе в бедра:

— Я зарабатывала для вас деньги, Рэй. Много денег. Таня не даст вам и половины того.

— Вот в том-то и дело. Я теряю очень много. Сезон закроется в августе и не откроется до тех пор, пока я не найду новую звезду, которая на равных могла бы танцевать с Моэмом. Может быть, удастся довести до нужной формы его жену Джейн. Но, так или иначе, ваш контракт закрыт. И всякие дальнейшие разговоры по этому поводу совершенно излишни!

— Но, Рэй, вы же должны, по крайней мере, заплатить мне за уже проработанные месяцы.

Рэй тоже встал и с силой отодвинул свой стул.

— Энни, у нас были прекрасные гастроли, замечательные спектакли в прошлом сезоне, да и в нынешнем пока жаловаться не приходится. Вы стали общепризнанной звездой. Разве этого мало? Будем считать, что мы в расчете!

— Ни за что на свете! — воскликнула Энни. — Мне нужны деньги! Понимаете? Плата за самоотверженную и честную работу! — Она схватила свою сумку, перекинула ее через плечо и пошла к двери. Но на пороге обернулась и с негодованием бросила бывшему патрону: — Мы еще увидимся с вами, Рэй!

Увидимся в суде! — шептала она про себя, уже сидя за рулем и думая о том, что не напрасно сохранила копию злополучного контракта.

Стив сидел на кухне и наблюдал, как Рэйчел готовит тосты с сыром, луком и кетчупом. Это у нее всегда очень вкусно получалось. Шутливо подумал: как хорошо иметь жену, которая умеет готовить такие замечательные вещи. Но тут же отогнал от себя эти мысли: он приехал сюда для очень серьезных разговоров. И спросил:

— Ты давно виделась с Лидией?

— Если не ошибаюсь, в последний раз мы встречались с ней вскоре после твоей свадьбы. А почему ты спрашиваешь?

— Просто хочу знать, что она тебе сказала во время вашей последней встречи.

Рэйчел выкладывала на блюдо горячие тосты.

— Хочешь к ним майонезу? — спросила она, будто не услышав вопрос брата.

— Рэйчел, ответь мне!

— Она сказала, что ты делал ей предложение и получил отказ.

Рэйчел открыла холодильник и достала банку с майонезом.

— И ты ей поверила?

— Не очень. Лидия имеет привычку в случае неудач любыми способами спасать свое лицо. У нее избыток гордости. К тому же в детстве ее обесчестили.

Для Стива это было новостью. Впрочем, он вообще мало что знал о Лидии. Все их разговоры обычно носили деловой характер. В какой-то степени такую же ошибку Стив делал и в отношениях с Энни. Он ничего не знал о ее прошлом и мало рассказывал о себе.

— Значит, Рэйчел, — спросил он, — ты не веришь, что это правда?

— Откровенно говоря, в первый момент я подумала, что такое вполне могло случиться. Как и Бен. Но мы оба никак не отреагировали на слова Лидии.

— Кроме того, что стали демонстративно осуждать меня за намерение жениться на Энни Росс.

— Признаю, мы не одобряли твоего выбора. Но вовсе не из-за Лидии. Однако сейчас, Стив, все изменилось. Мы оба совсем по-другому смотрим на Энни. А наша матушка — та просто без ума от нее!

— Итак, ты не веришь Лидии? — повторил Стив.

— Если ты говоришь, что не делал Лидии предложения, то я, конечно, верю тебе.

— Спасибо. Но мне очень не нравится, что ты рассказываешь о моих романах и вообще делах посторонним людям. В том числе — Марии, жене Крейга. Это особенно неприятно, и ты понимаешь, почему.

Рэйчел побледнела. Потом покраснела. Краска залила не только ее лицо, но и шею.

— Откуда тебе стало известно о том, что я ей сказала?

— Потому что во время вашего разговора Энни находилась в рядом в ванной и все слышала.

— Тогда ты должен объясниться с Энни и рассказать ей правду.