Брадобрей для Старика Хоттабыча

— Яна Ка… Яна, нет, я на работе не пью, да я и так возбуждена не меньше вашего, — ответила Лидия Николаевна. — Вас просто трясёт. Немного коньяка не помешает.

— Кто тут говорит про коньяк и без меня? — раздался громогласный мужской голос с балкона.

Женщины синхронно повернули головы и ахнули. Заслуженный артист, премьер детского театра, перелезая с соседнего балкона, буквально балансировал на тонком карнизе.

— Святые угодники! Иван Демидович! Ты что, с ума спрыгнул? — запаниковала Яна.

Женщины кинулись на балкон и втащили гостя в комнату.

Незваный гость сидел на полу, раскинув ноги и отдувался. Вид его не внушил няне доверия.

— Вас опять надо будет спасать? — сразу же уточнила она. — Я позвоню в полицию?

— Нет-нет, это мой друг Иван Демидович, а это — Лидия Николаевна, няня моей дочери Евы, — представила их друг другу Яна.

— Мадам! Очень приятно, — тяжело поднялся на ноги пожилой верхолаз. — Позвольте ручку поцеловать… — Он склонился к руке Лидии Николаевны, но та убрала руку за спину.

— Это лишнее.

— Ты зачем через балкон полез? — поинтересовалась Яна, усаживаясь на диван.

— А ты как думаешь? — ответил Головко, тяжело опускаясь на диван рядом с Яной. — Плеснёшь рюмашечку, а?

— Да хоть две. Но ты не ответил на мой вопрос.

— За тебя, между прочим, переживал, — ответил Головко и ловко опрокинул в себя коньяк. — Тебя твой психованный князь так решительно уволок, что я даже растерялся, а потом занервничал. Яна, он на тебя руку поднял? Хочешь, я ему морду набью?

— Иван, успокойся! Не побил, всё нормально. Спасибо за заботу. Хорошо, что и ты добрался до отеля, а то я тебя так по-свински бросила, хоть и не по своей воле. Тоже переживала за тебя.

— Я уже большой мальчик, дорогу знаю. Еще плеснёшь этого божественного напитка?

Яна снова наполнила рюмку.

— Угощайтесь, — Лидия улыбнулась Ивану Демидовичу. Она принесла конфеты, печенье и вазочку с фруктами. — Коньяк французский, выдержанный в дубовой бочке. Сорт винограда — юни блан.

Старый артист с уважением посмотрел на няню и обратился к Яне:

— У тебя подкованный персонал.

— Стараюсь… — ответила Цветкова и поинтересовалась: — Тебе в свой номер не пора?

— Прогоняешь?

— Иван Демидович, дорогой, я спать хочу. Утро скоро.

Головко поднялся.

— Всё-всё, ухожу.

— Ты так больше не делай, — Яна строго посмотрела на Головко. — Не рискуй здоровьем и моими нервами!

— Прости, Яночка! В номер неохота идти. Сосед мой по номеру храпит так, что хоть святых выноси. Можно я еще у тебя побуду?

— Нельзя, — отрезала Яна. — Придёт Карл, что я ему скажу?

— Скажешь, что я твой старинный друг, — ответил Иван Демидович.

— Слушай, не бузи! Я устала смертельно, спать хочу, — вздохнула Яна.

— Ты нужна мне еще для одного дела, — остановился в дверях Иван Демидович.

— Не буду мешать, мне пора на боковую, — сказала Лидия Николаевна и направилась в соседнюю комнату.

Напоследок она услышала от Ивана Демидовича:

— Надеюсь, что мы еще встретимся, милая Мэри Поппинс, когда вы не будете так заняты.

Лидия закрыла за собой дверь, загадочно улыбаясь.

— А у нее и поппинс ничего, как ты считаешь? — кивнул на дверь Иван Демидович.

— Пошляк ты. Думаю, что эта Мэри Поппинс скажет тебе: «До свидания». Женщина она очень серьёзная и интеллигентная.

— Так и я, Яночка, очень интеллигентный, а уж какой могу быть серьезный, ты и не представляешь, — заверил Иван Демидович.

— Так что ты хотел? — Яна чувствовала себя очень неуютно. К ней снова мог вломиться Карл, а ночные приключения ее уже достали. Разборки с Карлом стали ее напрягать, он начал переходить границы, а это ничем хорошим кончиться не могло.

— Яна! — вернул ее из раздумий Иван Демидович. — Ты слышишь меня?

— А? Да! Извини. Говори тише, от твоего голоса просто стены трясутся. Что у тебя за сообщение?

— Нам надо идти на кладбище.

Яна высоко подняла брови:

— Это на тебя так мой коньяк подействовал?

— Да я не шучу! Надо спешить, и немедленно!

— Сейчас?

— Послушай, наше дело пахнет керосином! Нам надо обязательно еще раз осмотреть то захоронение, которое мы якобы разорили. И именно сейчас, иначе потом будет поздно, понимаешь? Ты давай, собирайся, а я вызову такси. — Головко направился к балкону.

— Стой! Иван Демидович, ты сбрендил? Во-первых, выходить ты будешь через дверь, во-вторых, у меня есть шанс тебя образумить?

— Нет, — отрезал Иван Демидович, меняя направление к двери.

— Понятно. Выключаю разум и отправляюсь с тобой. Вместе влипли в эту историю, вместе и выпутываться будем. Подожди немного, сейчас переоденусь.

Глава шестая

— Я не понимаю, Яна, тебе что, всё равно? Нам с тобой статью шьют ни за что. А ведь мы с тобой никакого вандализма не чинили. А что эти родственнички делали на могиле ночью? Не самое удачное время для посещения усопшего, да и не родительская суббота. А потом еще и разгромили свою же могилу. Для чего? — спросил Иван Демидович у Яны, когда они уже вышли из такси и в темноте, спотыкаясь, побрели в сторону кладбища.

Иван Демидович предусмотрительно прихватил с собой коньяк и периодически прикладывался к бутылке.