Брадобрей для Старика Хоттабыча

— Яна, прекрати жевать эту несчастную зелень! Съешь хоть что-нибудь посущественней! Мы же специально вытащили тебя на свежий воздух, чтобы ты хоть как-то взбодрилась, — разнервничался Пётр Иванович. — Молока налить?

— Ты меня сейчас попросишь корову подоить? — испугалась Яна.

— Уже надоили, — ответил Мартин, достал банку с крышкой и налил в глиняный стакан густого молока.

Яна заглянула ему в глаза.

— Ну что вы ко мне прицепились? Что от меня хотите? Отец моей дочери убит моим отцом, а вы хотите, чтобы я пила парное молочко и набиралась здоровья на свежем воздухе? Я чувствую себя студенткой на картошке. Пить я это молоко не могу! У меня от магазинного молока, извините, несварение, а тут… Оно же навозом пахнет! Я далека от прелестей деревенской жизни и от подобных развлечений! Я родилась и всю жизнь прожила в городе, к земле меня пока еще не тянет. Кто придумал эти посиделки в стиле кантри?

— Мы хотели как лучше, — растерялся Мартин.

— Только результат получился противоположный. Я хочу в город!

— Мы только приехали.

— Мне всё равно, — ответила уже крайне раздражённо Яна. — Кстати, как ты узнал, что меня Карл избил?

— Лидия Николаевна сказала. Я позвонил ей, узнать как дела, а она мне всё и выдала.

Яна только горестно вздохнула.

От отдыха на природе Яну спас телефонный звонок.

— Извините, вы меня не знаете. Я Владимир, санитар из больницы, где работает Витольд Леонидович. Я вас видел несколько раз, да и Витольд Леонидович рассказывал… разные истории.

— Слушаю, Владимир. Что вы хотите?

— Понимаете, тут такой момент… Я волнуюсь. Витольд Леонидович не отвечает на звонки, не вышел на работу. Я нашёл ваш телефон у него в записной книжке, решил позвонить. Он с вами? На Витольда Леонидовича это совсем не похоже — вот так внезапно исчезнуть.

— Владимир, его у меня нет. Подожди-ка! Выходит, что он пропал?

— Получается, что пропал, — тихо сказал Владимир.

— Надо же что-то делать! У вас есть какие-нибудь мысли?

— Честно говоря, нет. Я не знаю. Попробуйте позвонить ему вы, может, вам он ответит?

По выражению лица Яны Пётр Иванович понял, что что-то произошло. Он взял телефон у Яны, представился, назвав свою должность и звание, и спросил, что случилось.

Владимир заволновался:

— Человек пропал. Мой начальник Витольд Леонидович. Вроде бы надо трое суток ждать, прежде чем в полиции примут заявление…

Ольшанский прервал его:

— Заявление о пропаже человека обязаны принять сразу в любом отделении полиции. Отказ в принятии заявления, обоснованный «тремя сутками ожидания», является незаконным. Любой человек, чьё местонахождение неизвестно, вне зависимости от обстоятельств исчезновения, считается пропавшим до тех пор, пока он не найден и его состояние не установлено. Вы знаете адрес пропавшего?

Владимир назвал адрес городской квартиры и дачи. Яну словно подменили. Она мгновенно собрала еду и сложила клетчатый плед.

— Ну что? — выпалила она. — Едем?

На природу они приехали на мотоцикле с коляской. Яна сидела в коляске, и ей это совсем не понравилось. Было ощущение, словно ее волокут по асфальту в прохудившемся опасном корыте, которое вот-вот оторвётся. К тому же было трудно дышать, сильный поток воздуха бил прямо в лицо. Яна помнила, что у нее остались совсем другие ощущения от езды на мотоцикле, когда она сидела за спиной Мартина. Это была такая милая защита, единение с ним, самый любимый уголок во всей Вселенной. Поэтому на этот раз она бодро заявила:

— Чур, я сижу за Мартином!

— Смотри-ка! Цветкова возвращается к жизни! — усмехнулся следователь. — А я что, поеду в люльке?

— Ну, а где? Можешь бежать за мотоциклом.

— Ты такая тонкая, что я могу попробовать пристроиться третьим позади тебя, — предложил Ольшанский.

— Я тебе пристроюсь! Прыгай в люльку, да поживее, — ответил ему Мартин.

— Ладно. Покоряюсь большинству.

— Давно бы так. — Мартин раздал всем шлемы и завёл мотор.

До садового товарищества «Невский», где жил патологоанатом, было всего пять километров.

— Ужас какой! Только бы меня никто не увидел! — причитал Пётр Иванович. — Сижу в люльке. Просто срам!

— Хватит впадать в детство. У меня неплохой мотоцикл и классная люлька.

Считай, что ты в космической капсуле летишь к звёздам. Или спортсмен. Занимаешься бобслеем. Летишь на управляемых санях вниз по специальному жёлобу, — засмеялся Мартин.

Яна же вполне законно смогла прижаться к самому любимому человеку в мире и вдыхать самый лучший запах на свете. Настроение ее улучшалось с каждой минутой. Она смотрела на недовольного Петра Ивановича и хихикала.

— Подъезжаем.

Мартин свернул с основной дороги на просёлочную, и неожиданно началась тряска. Мотоцикл скакал по ухабам, дорогу после нескольких дождей сильно разбили грузовые машины и тракторы. Ольшанский забавно подпрыгивал в мотоциклетной коляске. Яна, уже не сдерживаясь, заливисто хохотала.

И тут случилось непредвидимое.

Яна полетела в космос. Тёмное бездонное небо с яркими вспышками звёзд поглотило ее, завертело и словно всосало в гигантскую воронку. С неудержимой силой она летела в непроглядную бездну, пока та окончательно не поглотила ее. Наступила тишина.