Брадобрей для Старика Хоттабыча

— И с того времени прошло двое суток?! — ужаснулась Яна.

— Я рад, что ты с нами. Яд мог тебя убить, но теперь всё будет отлично, не волнуйся, — успокоил ее Олег Адольфович.

— Как мне повезло с друзьями! — воскликнула Цветкова. — Милые мои! А про тебя я всегда говорила, что ты гений! Сколько же потеряла наука, сколько жизней ты бы спас, если бы не работал патологоанатомом.

— Ох, Яна, ты знаешь мою позицию: я люблю свою работу и никогда ее не брошу. А ты тоже гений, только по части вляпываться в неприятные ситуации. А еще знаешь что? Я думаю, что дачу моего друга Витольда разорили из-за материала для исследований Карла Штольберга. Все улики уничтожены.

— Так вот почему переворошили всю дачу! Теперь всё встало на свои места, — сказала Яна.

Криминалисты нашли в генетическом материале Штольберга следы этого яда. Зачем надо было избивать Витольда Леонидовича и разорять его дачу — непонятно. Но самым неоспоримым источником яда оказалась твоя серёжка. Я исследовал ее, и установил истину. Ты мне дала главный ключ к разгадке.

Слова друга успокоили Яну, но ее терзал еще один вопрос:

— А как доказать чешской стороне, что Карл умер от отравления, а не от побоев?

— Докажем, не сомневайся. Доказательства будут. Если по факту смерти возбуждено уголовное дело, то и другая сторона обязана сотрудничать. Укрывательство доказательств, а в данном случае это тело Карла, будет расцениваться как сокрытие улик. Мы вытащим твоего отца из тюрьмы.

Да, не удивляйся, я уже знаю, что Иван Демидович твой биологический отец. Поздравляю. А по поводу Штольберга — прими мои соболезнования.

— Спасибо. В смерть Карла я до сих пор поверить не могу. Ты говоришь «тело, материал», а перед моими глазами стоит живой человек, плохое о нём сейчас не хочется вспоминать. Я помню только хорошее. — По щекам Яны потекли слёзы.

Олег Адольфович обнял ее.

— Успокойся! Тебе многое пришлось пережить за последнее время. Ты устала и измотана. То, чего изменить уже нельзя, мы не изменим, а то, что можно, мы изменим, и обязательно в лучшую сторону. Помни, что ты не одна. Мне звонил твой бывший муж Ричард, спрашивал, что для тебя сделать. Предложил кровь и почку. Я, конечно, утрирую, но он на всё пойдёт ради тебя. Правда, он просил ничего этого тебе не рассказывать, потому что знает, что ты воспримешь в штыки. А я вот взял и всё выложил. Получается, в чём-то я умный, а где-то просто лошара, — почесал затылок Олег Адольфович.

— Да всё нормально, Олег! Я знаю, что с отцом моего сына мне очень повезло. Недаром я два раза за него замуж выходила. Я знаю, что он меня всегда поддержит. Он прекрасный отец, содержит нашего сына, и меня был готов содержать. Но я чувствовала вину перед ним, поэтому никогда бы на это не согласилась. Да и вообще, я не могу зависеть от мужчины, кем бы он ни был, — сказала Яна.

— Да я уже понял, — усмехнулся Олег Адольфович. — Только учти, что это не всегда хорошо. Женской хитрости в тебе — ноль. Трудно найти спутника жизни, если ты никому не доверяешь. Если ты всё делаешь сама, то и будешь жить одна, а если готова принять помощь, то рядом окажется тот, кто с радостью ее предложит.

— Если у меня всё хорошо, зачем мне помогать? — не понимала Яна.

— Ты уверена, что у тебя так всё лучезарно? Ты снова в больнице, уже в который раз за последние дни, и с того света тебя вытащил патологоанатом.

— Судьба у меня такая, — улыбнулась Яна. — Зато у меня есть друзья: Ася, Виталий, ты, мой коллектив в «Белоснежке»… Самое главное — это мои дети. Мать я, конечно, никакая, но всё равно подарила жизнь двоим людям. Они будут лучше меня и удачливее, я уверена.

— Ты не назвала еще одного человека, который все эти двое суток, пока ты лежала здесь, крутился как электровеник. Во-первых, он вызвал меня, во-вторых, он тебя спас, вовремя доставил в медицинское учреждение. Он общался с твоим врачом, со мной, со следственным комитетом, с адвокатом, которого нанял для твоего отца, он всех организовал и постоянно всё контролирует. Он с ума сходит от беспокойства за тебя.

— Мартин? — улыбнулась Цветкова.

— А то ты не знаешь. Я думаю, что теперь нет ничего, что могло бы препятствовать вам с ним спокойно существовать вместе, — витиевато высказался Олег Адольфович.

— Мы сами разберёмся, — смутилась Яна. — Но почему Витольд Леонидович не сказал мне, что он подозревает, что Карла отравили?

— Наверное, хотел сначала сам в этом убедиться, доказать опытным путём, — ответил Олег Адольфович.