Брадобрей для Старика Хоттабыча

Она подошла к калитке, поставила ногу на кованый элемент декора, затем — на крепкую ручку, дальше — на другой кованый элемент… Яна поднялась до вершины забора, и тут вдруг поняла, что застряла наверху, она чем-то зацепилась за какую-то декоративную закорючку, да и высота была приличная.

«Как в приключенческом кино, — подумала она, пытаясь освободиться. — Не хватает только у забора злых лающих доберманов, охраняющих территорию и жаждущих человеческого мяса».

У забора мелькнула какая-то тень. Яна испугалась: а вдруг убийца вернулся на место преступления?

Человек вышел на свет.

— Мартин! — ахнула Яна.

— А я знал, что ты сюда приедешь, мог бы даже поспорить, жаль, что не с кем было. Прыгай. Я сейчас тоже перелезу.

— Я зацепилась за что-то.

Мартин подтянулся на руках, отцепил подол ее платья. Яна прыгнула на чужую территорию, Мартин — за ней.

— Ну, и зачем ты здесь? — спросил он, обнимая ее.

— А ты?

— Решил сам осмотреться на месте. В прошлый раз я вообще ничего не понял. Ты была без сознания, Петя стонал с пробитой головой, Витольд Леонидович весь в крови, неизвестно живой или мёртвый. Короче, растерялся.

— Ольшанский сказал, что дачу ограбили, а хозяина пытали. Мне кажется, это странно. Грабят квартиры, дорогие дома. Но эту дачу? Что здесь можно искать? Какие тут богатства и сокровища? — затараторила Яна и потянула Мартина за руку к дому.

Вокруг звенела особенная дачная тишина, напоённая стрёкотом невидимых насекомых, жужжанием мух и шорохом ее и Мартина шагов. Пчёлы копошились в сердцевинках мохнатых цветов, собирая сладкий нектар, пахло разогретой на солнце смолистой древесиной. Яна подошла к берёзе, которая росла на участке, и увидела, как по ее стволу цепочкой куда-то вверх бегут маленькие чёрные муравьи по своим неотложным муравьиным делам, и улыбнулась.

— Ты мне сейчас руку сломаешь, — вдруг сказал Мартин.

Яна словно очнулась.

— Что?

Тут она заметила, что держит руку Мартина так крепко, что побелели костяшки пальцев.

— Ой, извини. — Она отпустила его руку. — Ты знаешь, а я рада, что ты тоже здесь.

Я даже не предполагала, что на самом деле так боюсь. А с тобой намного спокойнее, — она с благодарностью посмотрела на Мартина.

— Правда? Ты только сейчас это поняла? Почему ты сразу же не попросила меня с тобой поехать? Почему ты никогда ни о чем не просишь?

— Я не подумала, — растерялась Цветкова. — Ты ведь тоже не просишь.

— Я мужчина. Я рождён, чтобы решать проблемы и брать на себя ответственность. Что я могу просить? Принять от меня кольцо, квартиру? Ты не берёшь. Выйти за меня замуж? Тоже не срослось. Что я могу попросить у тебя, чтобы ты откликнулась? Я же на всё готов! Ты не доверяешь мне?

— Не в этом дело. Я просто подумала, что ты можешь запретишь мне ехать, чтобы уберечь меня. Мол, это опасно, я сам поеду. А я не люблю вешать свои проблемы на других людей.

— Это я тоже заметил. Но в жизни надо хоть на кого-то полагаться. Может, этот человек именно того и ждёт? — Мартин со значением посмотрел на Яну.

— Я думаю, Мартин, что и мне, и тебе надо больше доверять друг другу, чтобы не предъявлять потом претензий.

— Это точно. Но чтобы быть на одном дыхании, на одной волне, стать единым организмом, что называется семьёй, у нас как минимум должна быть возможность вместе жить. Нам надо научиться подстраиваться друг под друга.

— И доверять, — повторила Яна.

В этот момент Мартин неожиданно поцеловал ее. Яна на секунду потерялась во времени и пространстве. Губы Мартина были жаркими и трепетными.

Она отстранилась и сказала:

— Сейчас не время. Мы должны что-то сделать для наших друзей, раз мы здесь.

— Я согласен, ты только потом не забудь вернуться к здравой мысли о совместном проживании.

Яна подняла голову к небу.

— Похоже, будет дождь. Смотри, какая туча на горизонте. И птицы примолкли. Идём в дом.

Они поднялись на крыльцо. Дверь в жилище была опечатана полицией. Яна с тоской посмотрела на Мартина, но он только усмехнулся. Они зашли за дом, Мартин навалился плечом на оконную раму и выставил окно.

— Давай сюда. Когда будем уходить, я поставлю ее обратно.

Яна влезла в окно следом за Мартином. В комнате царил полный разгром. Яна внимательно осмотрелась.

— Не похоже, что на этой даче хранятся какие-то ценные вещи, — заметил Мартин.

— Я никогда не была у Витольда Леонидовича на даче, но хорошо его знала, поэтому уверена, что он ничего дорогого не имел. Он у Карла взял! — вдруг вспомнила Яна.

— Что взял?

Яна пошатнулась. У нее внезапно закружилась голова и пересохло во рту. Словно через вату и мелькание разноцветных пятен перед глазами она слышала голос Мартина:

— Яна! Яна! Что с тобой?

Она почувствовала, что словно летит куда-то. Полёт наполнил ее диким страхом, и она отчаянно закричала, но не услышала своего голоса — разевала рот, словно рыба, выброшенная на берег.

Неожиданно полёт прервался, она словно ударилась о большую гору и стала скользить вниз, цепляясь за кусты и больно ударяясь об острые камни. Неожиданно снова послышался голос:

— Яна! Да очнись же ты, наконец!

— А гора-то лысая, — почему-то сказала она, с трудом ворочая языком.