Brainstorm (СИ)

- В норме.

- Ты помнишь что-нибудь?

Он нахмурился.

- Конечно. Звёзды. Шампанское. Омар, - он улыбнулся. – Спасибо за подарок, Джей. Правда. А почему ты спрашиваешь?

Я с ужасом понял: он ни хрена не помнит. От слова «вообще». Всё, что касалось моих слов там, наверху, нашего обоюдного безумства, наших объятий и поцелуев, жуткого транса на пути вниз – всё вытеснилось из его сознания какой-то неведомой силой. Дженсен смотрел на меня, слегка нахмурившись, словно спрашивал, что происходит, а я не мог ему ничего сказать. Вот не мог и всё.

Откат в системе. Дженсен Эклз вернулся к себе прежнему – собранному, спокойному, тому, кто, как я теперь понял, неосознанно старался избегать меня и одновременно тянулся ко мне – как к раздражающему фактору, как к шраму на сгибе локтя, как к незаживающей ранке на обветренной губе. Отсюда и желание удержать меня при себе в "Киннетике", и холодность в общении, которая бессистемно чередовалась с тёплыми словами в мой адрес, и поцелуй тем утром в пустом офисе, и последовавший за ним побег... Он бежал не только от меня, подумал я. Он бежал от себя.

Я похолодел, поняв, какие чудовища выбрались на волю из этой ледяной скорлупы и до поры до времени притихли во мраке его души. И мне кажется, я понял, что имел в виду Кинни, когда он предупредил, что если я буду продолжать в том же духе, то Эклза здесь не будет.

Наверняка есть объяснение этому безумию. Какой-то дикий шок в прошлом, в котором эхом перекатывалось моё имя.

Наверняка есть способ ему помочь.

«…я во всём виноват, Джей»

Садясь в машину следом за Дженсеном, я понял, что во всём этом кошмаре был только один плюс: теперь я чётко представлял, что мне делать дальше.

Глава 30

Это было, видимо, заразно - потому что память сыграла со мной ту же шутку, что и с Дженсеном, хотя в несравнимо меньшем масштабе: я совершенно не помнил дорогу домой. Очнулся только у входа в подземку и проводил взглядом красные габариты мерседеса, который унёсся в снежную мглу.

Меня колотило, как в лихорадке. Я кое-как добрался до дома, выпил аспирин, запив его хорошей порцией виски, рухнул на диван и попытался привести мысли в порядок. У меня получилось не сразу - угораздило потереть лицо руками, и запах Дженсена, впитавшийся в мою ладонь, заставил меня сначала вспомнить всё до мельчайших подробностей - хриплое дыхание, бешеный натиск, лихорадочно горящие глаза, руки повсюду на моём теле, горячие, жадные, торопливые...

Кого он ласкал в этот момент? Кого целовал, кому подставлялся бесстыдно... мне? Или, блядь, тому, с кем разговаривал на пути вниз, помертвев лицом?

Я зажмурился. В висках стучала тупая боль.

Как там это называется? Амнезия, что ли? Когда не помнишь даже то, что происходило несколько минут назад и было так охуительно прекрасно, что у меня до сих пор дрожь по телу… Господи, ну не псих же он конченый, мой Дженсен, он же принял моё приглашение, он держал меня за руку, когда мы медленно поднимались к звёздам, он слушал и принимал мои неуклюжие слова о любви, о которой – парадоксально - я не сказал ни слова. В этот момент перед ним стоял именно я. Джаред. Джей.

И потом, на пути вниз… Как он сказал? Я залпом махнул виски и плеснул ещё. «Я думал, что справлюсь. Всё шло хорошо, пока ты не сказал: «Делай с этим, что хочешь». В этот момент он снова говорил со мной.

А потом его унесло.

Словно он, повторив эту фразу, уже без моей помощи ввёл себя в этот ужасный транс.

Я перетащил ноутбук на колени, налил виски побольше и набил в поисковике слово «амнезия». Потом – «психоз». Потом, побродив по ссылкам и перечитав уйму статей – от понятных простому смертному до сугубо научных – я нашёл то, что искал. Разумом я всё время цеплялся за эту фразу – «… пока ты не не сказал: «Делай с этим, что хочешь», и, прочитав про «якоря», понял, что теперь могу сложить в голове более-менее сносную картинку.

Психотравма в прошлом. Человек по имени Джей и что-то страшное, связанное с ним. Слабая психика Дженсена – человека творческого, увлекающегося… Вытеснение, амнезия. Первый якорь сработал, когда я назвал себя «Джеем». Потом, возможно, я своими поступками и словами, сам того не зная, медленно рвал ту тонкую плёнку, которая выросла между прошлым Дженсена и его настоящим и защищала его, избавив от воспоминаний. А потом там, наверху, под снегом и звёздами, я случайно произнёс то, что послужило мощным толчком к возвращению в прошлое. И Дженсен то утопал в нём, захлёбываясь, то всплывал на поверхность, глотал воздух, узнавал меня – Джареда – и вновь шёл на дно. Он волок за собой такой неподъёмный груз, что рисковал однажды не выплыть. Совсем.

Я допил виски и бездумно уставился в монитор. Во всём случившемся винить я мог только себя, но, чёрт возьми, я же не знал! И единственный человек, который действительно мог бы помочь, устроил мне показательную порку, ни хрена не объяснил и, сам того не желая, ускорил процесс, вызвав во мне вполне законное чувство противоречия.