Brainstorm (СИ)

Плечи Джастина устало поникли. Глаза погасли. Он стал выглядеть едва ли не ровесником Брайана Кинни. Прежде чем я успел хоть что-то сказать (хотя что?! что я мог сказать?!), он оттолкнулся от стола и вышел, провожаемый удивлёнными взглядами посетителей. Я остался сидеть, глядя перед собой. И мне внезапно захотелось только одного: чтобы весь мир вокруг провалился к чёртовой матери, вместе с людьми, проблемами, страхами, радостями и всем прочим, утащив с собой всё своё опасное, грязное, тёмное прошлое, оставив нас Дженсеном здесь, в безлюдном настоящем. Вдвоём. Вместе.

Эгоистично? Ещё как. Я веду себя как последний мудак? Возможно. Но это всего лишь фантазия влюблённого придурка, так что не обращайте внимания. Я так и буду продолжать рушить мир по кусочку, поскольку мне не под силу глобальный апокалипсис одним махом.

Потому что для меня, как бы громко это ни звучало, Дженсен Эклз стоит целого мира.

Глава 39

По уши закопавшись в работу и мрачные размышления о собственной деструктивной природе, я прозевал момент, когда стукнуло пять часов, и спохватился, только через полчаса. Огонёк Дженсена в чате горел красным, но он вполне мог просто выключить мессенджер. Сделав вид, что сильно озабочен, я собрал со стола первые попавшиеся листки и решительно направился в сторону кабинета Дженсена, провожаемый взглядами Лорен и Гэмбл. Странно, кстати, что эти две стервы даже не заикнулись о том, что происходит. Вот их бы я превеликим удовольствием потерял, в отличие от Джастина.

Я осторожно постучал в затянутую жалюзи дверь, нажал на ручку и заглянул в кабинет, уже понимая, что Дженсена там нет. Мимо прошла какая-то симпатичная сотрудница (с этими перипетиями я с трудом запоминал имена и лица) и сообщила, что Эклз уехал минут сорок назад. Я поблагодарил её и направился в туалет.

Убедившись, что внутри пусто, я прислонился спиной к стене напротив зеркала, мельком отметив, что я стал похож на обезумевшее пугало - бледный, взъерошенный, не бритый уже несколько дней. Флэшбеком пронеслось воспоминание о нашей встрече в Pieces - Дженсен, выходящий из кабинки с нечитаемым выражением лица, нытьё Мэтта, мой дикий ступор и стыд... Господи, это что - было всего пару недель назад? Кажется, что вечность...

Я достал телефон и набрал номер. Прислонился затылком к холодной стене, слушая, как капает вода из крана, и ждал. На седьмом гудке он снял трубку.

- Дженсен, - сказал я. - Забыл тебе напомнить.

- Забыл тебе сказать, - отозвался он.

- О чём? Жена приезжает на Рождество, и ты не сможешь удрать со мной к чёрту на рога?

- Мы вроде бы об ужине, - голос Эклза звучал как-то размыто, примешивались посторонние шумы, тихая музыка, и я решил, что он в машине.

- А, ну да, - сказал я, разглядывая носки своих ботинок. - И каково же ваше решение, босс?

- Нет, - ответил Дженсен. - Сегодня не могу.

- А завтра?

- Не торгуйся, Джаред, - засмеялся он и, судя по звуку, переложил трубку в другую руку, зажал её плечом. - Я подумал, что в качестве компенсации мог бы поехать с тобой. Как ты и предлагал. - Он помолчал, словно обдумывая что-то, пока я медленно столбенел от радости, и добавил: - В Мемфис.

Меня словно окатило ледяной водой.

- Почему в Мемфис? - Я не осознавал в тот момент, что слово в слово повторяю его фразу, сказанную мне утром.

- У тебя такой голос, будто я тебя на Аляску тащу. Почему бы и не Мемфис? - Дженсен словно загорелся этой идеей. - Покатаемся по Миссисипи, послушаем Кэша в местных забегаловках... Я сто лет не отдыхал вот так, без идиотских понтов.

Я не знал, плакать или смеяться. Я понимал, что за Мемфис Дженсен ухватился неспроста: даже в нормальном состоянии больное подсознание продолжало цепляться за любые свидетельства из прошлого.

- Может быть, по Route-66? - предложил я безнадёжно. - Тоже романтичнее некуда. Придорожные забегаловки, бургеры, мотели со скрипучими койками....

- Падалеки, что за попятный? - судя по голосу, Дженсен улыбался. - Твоё же было предложение. Вот и прими мой ответ как мужчина. Мемфис и точка.

- А может... - заикнулся было я, но тут произошли две вещи одновременно: Дженсен перебил меня, сказав, что не может больше говорить, и нажав отбой, и дверь туалета распахнулась, впустив... Брайана Кинни.

Я очень медленно отнял телефон от уха. Кинни стоял на пороге, остолбенев; на нём было мягкое бежевое пальто, стильный шарф, одет с иголочки, но глаза красные от похмелья и недосыпа, а красивое лицо выглядело изрядно помятым. При виде меня его глаза странно блеснули, а губы изогнула усмешка - Кинни держал марку до последнего.

- Как успехи, Падалеки?

- Твоими молитвами, - огрызнулся я, отлепился от стены и прошёл мимо Брайана, слегка задев плечом. Он дёрнулся, но ничего не предпринял. Иначе, клянусь, я бы его по полу раскатал. Вот честное слово.

Уже отойдя на приличное расстояние, я услышал, как Кинни окликает меня по имени. Поразмыслив, остановился, считая приближающиеся шаги.

- Падалеки, вопрос.

- Ну? - Я не оборачивался.

- Как... как он?