Брайтон бич авеню

Главное - валюта. Доллары, марки, франки, кроны. За них можно купить все. И всех. На тот случай, если не подвернется заветная мечта любой проститутки - богатенький женишок. Да только редкость они - богатые и глупые. У всех семьи, дело, а здесь они - погулять, развеяться... Но - бывает. Правда, иное знакомство тут нужно - не через бандершу; театры, разговоры, ухаживания, прочие ритуальные фигли-мигли... Длинный и часто бесперспективный путь. Сплошная трата времени. А значит, денег.

Был вот Фридман... Ну, не оттуда, не фирма, а чем, собственно, хуже? Даже лучше, что свой. Никаких проблем с языком, жизненные задачи и цели ясны, денег уйма... Сколько же она времени на него извела, сколько лапши навешала, сколько ролей сыграла... А итог? Полный провал. И ведь унизил он ее, страшно унизил, сволочь, хоть и швырнул стольник "гринов", а после с такой рожей, будто в сортир сходил, дверью хлопнул... А она и не шелохнулась даже. Оцепенение нашло, безысходность... А в мозгу равнодушно билась мыслишка: ну и что? Всего полчаса, а та же сотня... А сейчас как вспомнит те минуты - от злобы дрожит. Убила бы его, гада, на куски бы порезала...

Решила уснуть - голова болела, сильно мутило от выпитого накануне, но тут позвонил Мишка, братец. Попросил срочно приехать.

- Сам приезжай, - сказала она. - Дела у меня, звонка жду.

- Нет, ты, - принялся торговаться ближайший родственник, а торговаться он умел как никто. - Не приедешь - пожалеешь. Дело есть - все свои позабудешь!

Она проглотила аспирин, запив его минералкой - тусклой, выдохшейся, из незакупоренной бутылки, оставшейся после вчерашней ночи на заляпанном пятнами журнальном столике.

Морщась от недосыпания, противного привкуса во рту от перегара, таблеток и минералки, принялась наспех одеваться.

Мишка был сосредоточенно-мрачен. Усадил ее в кресло, выдернул из сети шнур звякнувшего телефона, чего не позволял себе никогда, и сказал:

- Вот, сеструха, есть тут хорошее, понимаешь, дело! С Фридманом контакты остались?

- Никаких, - отрезала она.

- М-да, - наклонил голову братец. - Разругались, расклеились... Но по делу-то ему позвонить можешь?

- Чего ты крутишь?! - выдохнула она со злостью. Голова разламывалась, глаза резало, а бодренький Миша своими подходцами к разговору раздражал неимоверно.

- Женишок твой бывший, - продолжал Михаил, - состояние свое вбухал в какие-то фантастические брюлики. Сообщили мне про то компетентные люди. Так вот, давай думать, как брюлики эти у Валеры отнять. Хватит их нам с тобой на всю жизнь.

- Это и есть твое хорошее дело? - произнесла она с презрением. - Да ты с ума сошел... Даже если бы я расписалась с ним, стала бы любимой законной женой, хрен бы мне какие бриллианты и мельком показали...

- А ты думай, думай, - настаивал братец. - Если хочешь закрыть все материальные проблемы своего существования в этом мире. Имею в виду проблемы финансовые... Можешь выдернуть его на свидание?.. Но - чтобы без свидетелей и охраны.

- Дурак ты... - сказала она беззлобно. - Ничего он не скажет, ни под какой пыткой. Все равно уйти живым не дадут, какой смысл? Отпустить его - самоубийство, он же понимает...

- Правильно. Но есть сильные медикаменты и сильные специалисты, их я тебе обещаю.

- Не мое, - покачала Марина головой. - Ну... не мое...

- Ага, - поддакнул братец. - Твое - это жизнью рисковать каждый день, всякую мразь ублажать. Это легче, конечно...

- Все?.. - Она поднялалась с кресла.

- Все, - сухо отозвался Михаил. - И вот еще тебе напоследок: реализацию камней в твердой валюте я обеспечиваю. Так что если крупно в жизни сыграть хочешь - единственный, наверное, для тебя шанс. И поторопись. Все решают буквально часы.

КРУИЗ АДОЛЬФА БЕРНАЦКОГО

Поручение Фридмана было кратким и вразумительным: рейсом "Нью-Йорк - Лондон" отправиться в Великобританию, где сесть на советский океанский лайнер. Далее, совершив двухнедельный круиз по островам и морям, зачитываемый как оплаченный отпуск, вернуться обратно в Лондон, а оттуда соответственно в Америку. Характерная деталь круиза такова: один человек из экипажа лайнера передаст Бернацкому пакет, в котором ювелирные изделия и отдельные камушки, посланные младшим братом Валерой.

Получив документы из туристического бюро и серый неказистый паспорт проживающего в США беженца с необходимыми визами, Адольф отбыл к терминалу "Бритиш эйр лайнз" аэропорта Кеннеди, где его поджидал неприятный сюрприз: рейс на Лондон задерживался из-за какой-то забастовки тамошних служащих. В справочном обещали, что недоразумение вот-вот утрясется, багаж был уже сдан, и взмокший от волнения Алик то бегал пить дорогое пиво в бар, то звонить о задержке рейса Фридману, однако тот не отвечал, а автосекретарь тоже не отзывался.

Предстояло принимать самостоятельное решение.

Наконец объявили посадку в самолет. Алик буквально впивался глазами в часы, будто таким образом хотел остановить время. По первоначальному плану интервал между прибытием самолета и отбытием корабля из Лондона составлял пять часов, однако теперь данный промежуток сократился до часа.