Брак

Скажу Вам без ложной скромности: на моих книжных полках – и хорошие, и прекрасные, и судьбоносные книги… а взгляд упирается в гадкую. Книгу о пятнадцати «радостях» брака. Вот Вам налицо феномен притяжения отрицательного. На кой мне сдались эти пятнадцать доносов на прекрасную половину человечества?.. Этот кусок прессованной желчи в красивой упаковке…

А может быть, это сигнал?! Намёк на то, что кончились плюсы, и пора говорить о минусах. Вот-вот, намекают нам свыше: будьте довольны тем, что «накопытили», загулялись вы по «саду супружества», пора поплутать в пустыне одиночества…

Что же, послушаем, что скажут нам хулители брачного союза, активные противники строительства семейного гнезда. А таких не счесть. Ломать – не строить…

Договоримся так: они – куражатся, иронизируют, резвятся, я – сдержанно помалкиваю, они – обвиняют брачные отношения и женщину как одного из участников оных, я – иногда подаю голос, комментируя чужое, а порой и чуждое мне.

Хенрик Хорош:

«Женщина – что оконная занавеска: узор миленький, но мира уже не увидишь».

Не могу Вам сказать, кто он, этот Хенрик, и насколько он ХорОш. В обозримом мыслью пространстве этот насмешник мною не найден. Замаскировался, сидит дома за миленькой занавеской, да так упакован, что мир его не видит.

Актёр У.К. Филдс78:

«Женщины для меня как слоны: смотреть на них – удовольствие, но своего слона я бы иметь не хотел».

Актёр Питер Селлерс79:

«Холостяк: мужчина, который не покупает целую шахту, если ему нужно ведро угля».

Первый – американский шутник, второй – британский. Обратили внимание, Серкидон, оба они актёры. Что я Вам скажу про людей этой профессии: лицедеи делают то, что скажет режиссёр. На бумаге оба, понятное дело, храбрятся, но по жизни – я Вас уверяю – у одного дома трубит прекрасный «слон», у другого в наличии действующая и весьма миловидная «шахта».

Но признаем, пишут противники брака веселее, чем апологеты союза двух сердец. Всё оттого, что процесс созидания и долгий… и скучный… и тягомотный. А процесс разрушения быстрый, весёлый, задорный. Давай прочтём стишок охальника Игоря Иртеньева о трудности выбора спутницы жизни:

Женщины носят чулки и колготки,

И равнодушны к вопросам культуры.

Двадцать процентов из них – идиотки,

Тридцать процентов – набитые дуры.

Сорок процентов из них – психопатки,

В сумме нам это дает девяносто.

Десять процентов имеем в остaтке,

Да и из этих-то выбрать не просто.

Однако же, довольно нам потешаться, Серкидон, ведь «не шутки шутить, не людей смешить»80 собрались мы в этом письме. А то ишь, затеяли брачные поддавки, тогда как ждут нас серьёзные люди, на устах у которых весомые аргументы.

Людей серьёзнее, чем германские философы, отыскать трудно. Ваши доводы, господа!

Артур Шопенгауэр: «Жениться – значит вдвое сократить свои права и во столько же увеличить свои обязанности».

От этого «афоризма житейской мудрости»81 и выверенного, и добротного не отмахнёшься. Он справедлив. Сам Шопенгауэр не захотел ничего ни сокращать, ни увеличивать, до последнего вздоха сохранил status quo одинокого мыслителя.

Фридрих Ницше: «Много кратких безумий – вот что вы называете любовью. И ваш брак кладёт предел множеству кратких безумий – одной большой и долгой глупостью».

Вот вам, «други мои», и гуляние по «саду супружества»! Оно названо одной «большой и долгой глупость». Переметнулся Фридрих в стан противников брака. Разочаровался в женщинах, разлюбил музыку, ушёл в Вечность холостяком.

Эммануил Кант: «Брак – это соединение двух лиц разного пола ради потенциального обладания половыми органами другого».

Так говорят наши доморощенные Мальчиши-Плохиши от биологии. Может быть, это циничное высказывание в высокоумном контексте выглядит не столь пошлым? Не знаю, не знаю…

Личная жизнь кенигсбергского философа была суха: ни одной доподлинно известной попытки – ни потенциальной, ни кинетической – обладать женщиной. В доме – ни жены, ни возлюбленной, ни служанки. Был верный слуга, но и того Дон Кихот от науки изгнал, едва неуёмный Санчо Панса задумал жениться. «Лица семейные несут печать ярма», – считал Кант. А почему тогда выявленная печать лежит на лице самого родоначальника немецкой классической философии? А встретишь, бывало, какого-нибудь женатого Стиву Облонского и видишь – витает на лице беззаботная улыбка в предчувствии очередного удовольствия… Видимо от женатостей-неженатостей, зависит не всё, ой не всё.

Александр Герцен. Александр Иванович женат дважды – своя жена плюс жена товарища, но в строгом ряду немецких холостяков Герцен инородным телом не кажется: у него и склонности к философии, и мать – немка, и на немецкий лад придуманная отцом фамилия. Послушаем, что «прозвонит» нам «сын сердца»: «Сожитие под одной крышей само по себе вещь страшная, на которой рушилась половина браков. Живя тесно вместе, люди слишком близко подходят друг к другу, видят друг друга слишком подробно, слишком нараспашку и незаметно срывают по лепестку все цветы венка, окружающего поэзией и грацией личность».