Брак

Год 1959-тый, по парижским экранам замаршировал фильм «Бабетта идёт на войну», до нас он добрался в начале шестидесятых. Мне довелось смотреть эту остросюжетную ленту вместе с моей бабушкой. Нам фильм очень понравился… Мы вышли из старенького летнего кинотеатра, а бабушка ещё жила фильмом: она пошла не в ту сторону, и я развернул её в ту, на что я был мал и бестолков, но понял: бабушке ничего говорить не надо, она ещё там, она ещё видит, как Брижит Бардо скачет на лошадях, перепрыгивает через стены, летает на самолётах, прыгает с парашютом, сводит с ума мужчин… Приключений в жизни бабушки было мало, вышла она замуж за хроменького дедушку, с ним много не напрыгаешь. Правда, были в войну немецкие бомбёжки, потом оккупация, когда она с двумя дочерьми пряталась по родственникам, потому что была женой коммуниста, листовки расклеивала. А в остальном – жизнь домохозяйки… Так уж случилось-получилось: часть бабушкиной души – отчаянная, бесшабашная, авантюрная – осталась нереализованной. И вот сейчас эта, заморенная жизненными обстоятельствами, изголодавшаяся часть души получила пищу. Бабушка помолодела, вся светится, и не идёт – а летит, будто это она, моя бабушка, а вовсе не знаменитая француженка, полтора часа скакала на лошадях, перепрыгивала через стены, прыгала с парашютом, сводила с ума мужчин… Ах, кинематограф! Ах, великий обманщик! Может быть, ты и есть тот безумец, «который навеет человечеству сон золотой»? Тогда честь тебе!..

Но месье Кинематограф не только великий обманщик, но и великий зазывала. Он сделал своё предложение Брижит, когда девочке было четырнадцать лет. Она несовершеннолетняя, по сути – ребёнок, но какое ему, Великому совратителю, дело до этого.

Скандал в благородном семействе. На авансцене отец: «Только через мой труп! Никаких актёрок в нашей семье! Все артистки проститутки!»

Дедушка бьёт по столу кулаком: «Если малышке суждено стать шлюхой, она сделает это и без кино! Нужно дать девочке шанс, мы за неё решать не вправе!»

Вот ведь как славно, когда здоровый авантюризм молодости поддерживается мудростью и жизненным опытом преклонных лет…

Очень страшно, аж жуть…Как можно выйти на этот яркий свет, да ещё что-то говорить… Брижит забыла все слова, ей хотелось домой, к родителям, которые уже казались ей и ласковыми и заботливыми… Юноша-принц явился за минуту до отчаянья. Он сиял улыбкой, излучал благожелательность и был такой прекрасный – как никто и никогда. (Много лет спустя в книге «Инициалы Б.Б.» мадам Бардо так и напишет: «Прекрасный, как никто и никогда»)

– Вы дрожите?

– Нет, плачу. Мне страшно, я провалюсь.

– Успокойтесь, реплики буду подавать я, всё будет хорошо.

Он хотел взять её за руку, но не успел, она сама вцепилась в своего принца мёртвой хваткой на многие годы.

«Внимание! Мотор! Проба Бардо, первая…»

Потом мировая знаменитость – Брижит Бардо – слышала эти слова то и дело, но тогда, в первый раз, – едва не упала в обморок… Бардо… проба… мотор…

С волнением помог справиться его голос – ровный и спокойный. Брижит сказала всё, что надо, лучезарно улыбаясь. Говорила и улыбалась только ему, но так получилось, что – всем… Он вызвался провожать, шутил, балагурил и сам же смеялся. Очарованная Брижит привела своего принца домой. Переполох! «Скромное обаяние буржуазии»: роскошный обед, слуга, свечи, столовое серебро, и вдруг быт семейства нарушает узколиций охламон в обвисшем свитере, с длинными, чёрными волосами, ни дать ни взять – цыган. Но делать нечего – пришлось пригласить его к столу… После обеда слугам велели внимательно пересчитать серебряные ложки… Все ложки оказались целы, случилось нечто худшее: пришелец в латанном свитере унёс в заднее кармане брюк золотое сердечко старшей дочери…

Похитителя звали Вадим Игоревич Племянников, из нищей богемы, сын русского дипломата. «Что ему оставил этот покойный папочка кроме тяги к спиртному?.. Срочно отвадить от дома, подальше от дочери… » Скандалы, бури, рукоприкладства… Но ничто так не закаляет первого чувства, как препятствия и родительский гнёт…

Серкидон! Извините за бытовую подробность, но мне срочно нужно отлучиться. Надо сходить в ближайшую мясную лавку и купить коту мясо. Никак не могу его отучить от этой вредной привычки – есть мясо. Рано утром скажет Лёва своё грозное «мяу», а далее будет юлить и урчать, словно не ел ничего и никогда…

А за молодых людей – Брижит и Вадима – не беспокойтесь, они выстояли, они отбились и поженились. Пока им было трудно, держались они друг за друга, и не было пары гармоничней. Но вот закончилась «лиха беда начало», пора первого становления, казалось бы – крепни семья… Не случилось… Или, скажем так, случился Трентиньян…